Свято-Троицкий мужской монастырь ведёт своё начало от древней деревянной церкви во имя Живоначальной Троицы, построенной в последнее десятилетие XVI столетия вместе с основанием города на Белой (Меловой) горе. После двух переносов Белгорода главный храм города-крепости окончательно обосновался на территории третьего Белгородского Кремля.
В 1833 году состоялся перевод архиерейской кафедры из Белгорода в Курск. По предложению епископа Курского и Белгородского Илиодора Троицкий сбор и архиерейский дом с прилегающими к ним территориями становились монастырём. Сюда переезжал штат из Курского Знаменского монастыря, а белгородский соборный штат, состоящий из 12 человек, переводился в курскую Казанскую церковь, становившуюся кафедральным собором Курско-Белгородской епархии. Троицкий кафедральный собор отныне становился монастырской соборной церковью. Святейший Синод утвердил предложения курского архиерея. Так в Белгороде был создан новый второклассный Свято-Троицкий мужской монастырь. Его штат первое время был небольшим. Он состоял из настоятеля, казначея, четырёх иеромонахов, одного иеродиакона и одного диакона.
Первым настоятелем монастыря был назначен архимандрит Иоасаф (в миру Иосиф Юнаков). Управлять ему довелось не долго, всего полгода, с 1 августа по 7 января 1834 года, но именно на его плечи легли все первые тяжести обустройства новой обители. При переезде всё наиболее ценное в соборе было увезено в Курск. Но главные святыни — нетленные мощи святителя Иоасафа и чудотворная икона Николая Ратного — остались в Белгороде. При архимандрите Иоасафе была разобрана стена, отделявшая архиерейский дом от Троицкого собора, и теперь они оказались на общей территории.
После перевода архимандрита Иоасафа в Путивльский Молченский Печерский монастырь на его место был назначен настоятель Белгородского Николаевского мужского монастыря и ректор духовной семинарии Елпидифор (Бенедиктов). Он управлял монастырём с 1834 по 1837 год. В первый же год его настоятельства им была возведена каменная ограда с башнями по углам. Таким образом определилась территория монастыря. С южной стороны он выходил на Соборную площадь и одноимённую улицу (ныне Свято-Троицкий бульвар), с западной — на Новомосковскую улицу (проспект Богдана Хмельницкого), с восточной — на Георгиевскую (улица 50-летия Белгородской области), а северная стена прошла ниже Садовой улицы (проспект Славы).
В том же году при архимандрите Елпидифоре на средства, пожертвованные помещицей Надеждой Похвистневой, в придельной церкви в воспоминание Страшного Суда Божия, устроенной ещё в 1775 году полковником Андреем Андреевичем Горленко над пещеркой святителя Иоасафа, был сооружен новый иконостас.
Главной заслугой архимандрита Елпидифора было построение им в монастыре тёплого храма в честь Знамения Пресвятой Богородицы. Необходимость в постройке тёплой церкви рядом с Троицким собором назрела давно. Дело в том, что Троицкий собор не отапливался. По словам автора брошюры о Троицком соборе, в нём «от настывавших стен и чугунного пола во время зимних стуж бывало так холодно, что даже наиболее здоровые и крепкие из монастырской братии и усердных богомольцев из мирян не могли выстаивать продолжительные монастырские службы, не рискуя простудиться и заболеть».
Архимандрит Елпидифор обратился к епископу Илиодору с просьбой разрешить построить в монастыре тёплую церковь. В своём прошении владыке он писал, что при строительстве нового храма не нужно в нём создавать «никаких излишних украшений, потому что на устроение великолепнейшей и украшеннейшей церкви монастырь не имеет средств, да и вовсе нет надобности в больших, особенно внешних украшениях, потому что эта церковь будет не холодная, а тёплая — трапезная, и притом тремя своими сторонами будет находиться внутри ограды монастырской».
7 сентября 1834 года преосвященный Илиодор подписал указ о строительстве храма, а на следующий год он уже был возведён, и 10 ноября 1835 года епископ Илиодор освятил новую Знаменскую церковь. Это был просторный каменный с деревянным сводом храм. Он разместился восточнее Троицкого собора. Его южная стена выходила на Соборную площадь, а три другие стены уходили в глубь монастыря. С обеих сторон к храму примыкала монастырская ограда.
В Свято-Троицком монастыре при архиерейском доме имелась также домовая церковь в честь Печерских угодников Антония и Феодосия, построенная ещё в 1708 году митрополитом Иустином (Базилевичем). О ней постоянно заботились правящие архиереи. В 1750 году епископ Иоасаф (Горленко) устроил прекрасный иконостас, в 1760 году епископом Порфирием (Крайским) был произведён ремонт. После переезда епархиальных учреждений в Курск архиерейский дом продолжал оставаться собственностью архиереев, и они останавливались в нем во время своих приездов в Белгород.
В тёплой домовой церкви владыки совершали богослужения. В 1837 году настоятелем Свято-Троицкого монастыря стал архимандрит Варлаам (в миру Василий Иванович Успенский). Как и его предшественники, он был и ректором духовной семинарии. Архимандрит Варлаам проявил себя энергичным администратором и хозяйственником, внёсшим большой вклад в благоустройство монастыря. Как ректор семинарии, профессор богословия архимандрит Варлаам показал себя высокообразованным педагогом, строгим и требовательным наставником молодёжи. 31 января 1843 года архимандрит Варлаам был рукоположен в епископа Чигиринского, викария Киевской епархии, затем управлял Архангельской и Пензенской епархиями. В 1860 году владыка Варлаам был возведён в сан архиепископа, последние десять лет управлял Тобольской епархией. Где бы ни находился преосвященный Варлаам, он никогда не забывал Белгород и, когда пришло время уходить на покой, он выбрал Белгородский Свято-Троицкий монастырь, которым вторично управлял с 1872 года до самой смерти в 1876 году.
Архимандрита Варлаама в 1843 году сменил архимандрит Израиль (в миру Яков Иванович Лукин). Он родился в Орловской губернии. Окончил Киевскую духовную академию с учёной степенью кандидата богословия и 4 декабря 1825 года был определён в Белгород преподавателем духовной семинарии. В 1827 году он удостаивается степени магистра и через год назначается помощником инспектора семинарии. В 1831 году принял монашеский постриг. С 3 мая 1843 года в течение двух лет архимандрит Израиль был настоятелем Белгородского Свято-Троицкого монастыря и ректором духовной семинарии. Архиепископ Варлаам (Успенский) 3 мая 1845 года архимандрит Израиль был переведён настоятелем Рыльского Николаевского монастыря, а потом ректором духовной семинарии и настоятелем монастырей в Одессе, Харькове и Тифлисе. В 1858 году назначен ректором Киевской духовной академии и архимандритом Киевского Братского монастыря, а в 1860 году рукоположен в епископа Винницкого, викария Каменец-Подольской епархии. Скончался преосвященный Израиль 11 октября 1864 года.
С 1845 по 1879 годы настоятелями Свято-Троицкого монастыря были архиереи Курские и Белгородские Илиодор (Чистяков) и Сергий (Ляпидевский) (за исключением четырёхлетнего периода, когда монастырем вторично управлял архиепископ Варлаам). В общей сложности они управляли обителью 30 лет. Повелением архиепископа Илиодора в 1846 году архиерейская домовая церковь в честь святых Антония и Феодосия была упразднена, а спустя 14 лет по его же указу восстановлена и снова освящена.
В марте 1866 года в Белгород на тройках доставили большой праздничный колокол для колокольни Троицкого собора весом 1 045 пудов и 13 фунтов, отлитый на средства белгородского купца Николая Чумичова московским мастером Михаилом Алексеевичем Ольховиковым в Харькове на заводе Н.Т. Рыжковой. Архиепископ Илиодор проживал постоянно в Курске, в Белгород наведывался редко и фактически монастырём управлял не он, а его родственники — племянники и зятья, которые по словам историка архимандрита Анатолия, довели монастырь «до крайнего обветшания» и преемнику его епископу Сергию «много было хлопот в деле обновления как церквей, так и келий настоятельских». После архиепископа Илиодора управителем епархии и настоятелем Свято-Троицкого монастыря стал епископ Сергий, который также проживал в Курске, а монастырём управлял через своих наместников.
При преосвященном Сергии в 1864 году был произведён ремонт Свято-Троицкого собора. Во время ремонта под разобранным его престолом строители обнаружили оловянную доску с надписью: «Основана сия Святая престольная Свят.-Троицы Белгородская церковь в лето 1690 при преосвященном Авраамии, митрополите Белгородском. Совершися же и освятися преосвящённым митрополитом Иустином 1707 года. Обновися от ветхости и второе освятися преосвященным Иоасафом Горленко, Епископом Белгородским и Обоянским, 1751 года, Июния 30 дня, в третье-ж обновися и освятися преосвященным Аггем, Епископом Белгородским и Обоянским, в 1782 года Иануария 1 дня».
В том же году были переделаны настоятельские покои, с южной стороны которых устроили новую домовую церковь во имя Тихона Задонского. При церкви имелась монастырская библиотека, насчитывавшая более полутора тысяч книг духовного содержания. Необычным событием в истории епархии стало назначение в 1880 году настоятелем Свято-Троицкого монастыря шведского подданного Евгения (в миру Иоанн Экштейн), принявшего русское подданство. Он управлял монастырём восемь лет (1880–1888). Его сменил ушедший на покой преосвященный Ефрем (Рязанов) (1888–1891), бывший в 1880–1883 годах епископом Курским и Белгородским. После него до учреждения Белгородского викариатства настоятелями монастыря были архимандриты Никон (Нечаев) (1891–1895), Владимир (Покровский) (1895–1896) и Антоний (1896–1905).
В 1897–1898 годах архимандритом Антонием был произведён капитальный ремонт Троицкого собора. Его заново оштукатурили, стены внутри расписали изображениями святых, сделали новый позолоченный иконостас с росписью, постелили паркетные полы, в окна вставили новые железные рамы, а снаружи тротуары перед входными дверьми выложили гранитной плиткой. 1 октября следующего года епископ Курский и Белгородский Лаврентий (Некрасов) освятил заново отремонтированный Троицкий собор.
Cвято-Троицкий мужской монастырь. Начало ХХ в.
С 1905 года, когда было образовано Белгородское викариатство, Свято-Троицким монастырём управляли епископы Белгородские, викарии Курской епархии. Первым настоятелем Свято-Троицкого монастыря в сане епископа Белгородского стал преосвященный Иоанникий (Ефремов) (1905–1913). В 1906 году им вновь был произведён ремонт монастырского Троицкого собора (главным образом внешний), причём в храме, всегда бывшем холодным, устроили аммосовское (калориферное) отопление.
В первом десятилетии ХХ столетия штат Свято-Троицкого монастыря состоял из настоятеля — епископа Иоанникия, наместника в сане игумена, бывшего одновременно казначеем, благочинного, ризничного, семи иеромонахов, девяти иеродиаконов, одного монаха, десяти указных послушников и 12 на предварительном испытании — всего 42 человека. Монастырская братия размещалась в двух отдельных корпусах. Один из них был перестроен ещё в 1828–1833 годах епископом Владимиром (Ужинским) из архиерейского дома. Теперь же в верхнем этаже бывшего архиерейского дома размещались покои настоятеля, его наместника и канцелярия монастыря, а в нижнем проживала часть братии.
В 1908–1909 годах был произведён наружный ремонт всего корпуса, а бывшие архиерейские кельи на втором этаже с лестницей перестроены заново и восстановлены в том виде, который они имели в XVIII веке. Во втором одноэтажном корпусе размещалась кухня, братская трапезная, столярная, мастерские и помещение для рабочих. В 1910 году надстроили второй деревянный этаж с 20 кельями, в которых поселилась монастырская братия. Кроме этих корпусов в монастыре имелись также свечной завод, построенный в 1905 году, и иконнокнижная лавка.
За пределами монастырских стен обители принадлежали два дома с флигелями на улицах Везельской и Новомосковской, водяная мельница на реке Бугроватке в 50 верстах от города с различными постройками и сенокосами, более 180 десятин распашной земли, отмежеванной архиерейскому дому ещё при Екатерине II в 1786 году при хуторе Угрим близ села Бессоновка, и 50 десятин леса в Карнауховской даче. Накануне прославления нетленных мощей святителя Иоасафа в монастыре была проведена большая работа по благоустройству. В августе 1911 года в левой, северной, части Троицкого собора установили раку и сень для нетленных мощей Святителя, а в правой, южной, — шкаф с его облачениями. Известный художник Иван Сидорович Ижакевич расписал интерьер архиерейских покоев в Свято-Троицком мужском монастыре сюжетами из жизни Святителя. Годом раньше рядом с колокольней Троицкого собора мужского монастыря построили новую (вторую) одноэтажную иконнокнижную лавку со всеми необходимыми для торговли приспособлениями и комнатой для послушника. Заметный след в истории Курской епархии и Свято-Троицкого монастыря оставил епископ Белгородский Никодим. Преосвященный Никодим (в миру Александр Кононов) родился в 1872 (по другим данным в 1871 году) в Архангельской губернии. Окончил Санкт-Петербургскую духовную академию со степенью кандидата богословия и был назначен смотрителем Александро-Невского духовного училища. В петербургский период жизни он написал и опубликовал ряд книг о подвижниках Русской Православной Церкви. На молодого ученого богослова обратил внимание и благословил на подвиги Иоанн Кронштадтский.
В январе 1911 года архимандрит Никодим был рукоположен в Санкт-Петербурге в епископа Рыльского, второго викария Курской епархии. С этого времени начинается плодотворный период в его жизни по сбору материалов о святителе Иоасафе. Созданная им церковно-археологическая комиссия объединила курских и белгородских богословов и любителей старины для создания полной картины о епископской деятельности святителя Иоасафа. Под руководством преосвященного Никодима и при его непосредственном участии были изданы три тома консисторских дел, связанных с деятельностью Святителя, в монастыре воссозданы его покои, музей святителя Иоасафа, обладавший обширным фондом документов.
15 ноября 1913 года преосвященный Никодим был назначен епископом Белгородским, а 9 декабря — настоятелем Свято-Троицкого монастыря. Здесь владыка продолжает заниматься изучением жизни и деятельности святителя Иоасафа и других подвижников Русской православной Церкви. Он много пишет. В Белгороде им была написана книга «Житие, прославление и чудеса святителя Иоасафа», содержащая ценные библиографические документы, и фундаментальное исследование «Подвижники русские XIX столетия». За эти труды он получил степень магистра богословия. Одновременно епископ Никодим много времени уделяет пастырской деятельности. Его проповеди отличались необыкновенной силой, выразительностью и убедительностью.
В 1914–1915 годах по инициативе епископа Никодима была произведена полная реставрация покоев святителя Иоасафа. Для паломников в это же время открылась бесплатная врачебница имени родителей святителя Иоасафа. Тогда же при Свято-Троицком мужском монастыре создан комитет помощи беднякам.
В октябре 1917 года в Белгороде была установлена советская власть. Епископ Никодим, как и прежде, продолжал совершать богослужения, читал проповеди и проводил беседы с прихожанами на религиозные темы. Первое время новая власть его не трогала. Он даже смог в 1918 году выехать в Киев на съезд епископов Юга России. Там его предостерегали от возвращения в Белгород, советовали переждать, пока не переменится обстановка, но владыка желал в это трудное время быть вместе со своей паствой и вернулся в бурлящий событиями Белгород. На Рождество он совершал службу в Троицком соборе и произносил поучительные проповеди. В тот же день епископа Никодима арестовал комиссар Степан Саенко, но он сразу же был отпущен. На следующий день после совершения литургии владыку снова арестовали прямо в алтаре Троицкого собора. Его бросили в подвал земской управы. После длительных допросов и мучительных пыток 10 января епископ Никодим был расстрелян на пожарном дворе. По другой версии его сбросили с колокольни Смоленского собора, а тело закопали в грязную яму. Верующие, узнав, где зарыт епископ-мученик, стали приходить на это место, приносили цветы и зажигали свечи.
Когда в июне 1919 года в Белгород вошла Белая армия, могилу вскрыли и среди нескольких трупов убитых людей обнаружили тело епископа Никодима. Медицинский осмотр показал наличие огнестрельной раны в груди, пролом черепа от удара тяжёлым тупым предметом, обширный кровоподтёк в верхней части головы и пролом гортанных хрящей от удушения руками. При огромном стечении духовенства и местных жителей владыку похоронили с северной стороны Троицкого собора. Епископ Белгородский Никодим был канонизирован сначала Русской Православной Церковью за рубежом, а в 2000 году Архиерейским собором Русской Православной Церкви.
Коллаж solovki.ca
***
Троицкий собор издавна служил усыпальницей белгородских архиереев. Здесь были похоронены все митрополиты, епископы и архиепископы, умершие в Белгороде, и двое, скончавшиеся за его пределами во время обозрения епархии: митрополиты Феодосий (1667–1671), Мисаил (1672–1684), Авраамий (Юхнов) (1684–1702), Иларион (Властелинский) (1711–1720), епископ Епифаний (Тихорский) (1722–1731), митрополит Антоний (Черновский) (1742–1748), епископы Иоасаф (Горленко) (1748— 1754), Лука (Конашевич) (1755–1758), Иоасаф (Миткевич) (1758–1763), Порфирий (Крайский) (1763–1768), архиепископы Феоктист (Мочульский) (1787–1818), Илиодор (Чистяков) (1832–1860), епископы Ефрем (Рязанов) (1880–1883) и Никодим (Кононов) (1913–1919). Здесь же рядом с пещеркой святителя Иоасафа был похоронен находившийся на покое настоятель Свято-Троицкого монастыря, бывший архиепископ Тобольский Варлаам (Успенский), умерший в 1872 году.
Нужно отметить, что места захоронений большинства архиереев в Троицком соборе XVIII века подтверждаются только указами Святейшего Синода или публикациями более позднего времени. Большинство могил этих архиереев ко второй половине XIX столетия уже были утеряны, и надгробий на них не существовало. Так, например, в статье В. Машукова «Белгород и его святыни», опубликованной в 1911 году в «Русском паломнике», упоминаются только четыре архиерея, похороненные под Троицким собором: Феоктист, Илиодор, Ефрем и Варлаам. Из другого источника известно, что надгробий над захоронениями, по крайней мере, двоих из них — Феоктиста и Илиодора — к 1911 году также уже не существовало.
Долгое время не было точно известно место захоронения первого Белгородско-Обоянского епископа Епифания (Тихорского), умершего в 1731 году. То, что владыка скончался в Белгороде, известно, а вот место захоронения подвергалось сомнению. В книге Александра Дренякина «Белгород с уездом», 1882 года издания, ошибочно сообщается, что преосвященный Епифаний похоронен в городе Нежине, где он до Белгорода в сане архимандрита служил в Нежинско-Благовещенском монастыре. Однако опубликованные в 1904 году в «Курских епархиальных ведомостях» документы «О погребении Епифания», хранившиеся в архиве Святейшего Синода в Петербурге, опровергают эту версию. Интересно донесение домовой Белгородской архиерейской канцелярии Святейшему Синоду от 2 июля 1731 года:
«Сего июля 2 дня, соизволением всемогущего Бога, преосвященный Епифаний, епископ Белоградский и Обоянский, в вечный покой преставися, а о погребении тела своего завещание имел, дабы положить в Белоградской соборной церкви, где и прежде бывшие Белоградские архиереи погребены, но без изволитейного от вашего святейшества указу во оной соборной церкви и кому погребсти не смеем...».
9 июля Святейший Синод послал управителям Белгородского архиерейского дома указ, которым повелевал «вышеупомяненного умершего преосвященного Епифания, епископа Белоградского, тело по церковному чиноположению погребсти той же Белоградской епархии обретающимся в монастырях архимандритом и игуменом с прочими священнослужителями во оной соборной церкви, при прежних преставившихся братии ево, Белоградских архиереев, гробах...». Подготовка к погребению и похороны епископа Епифания проходили при непосредственном участии Белгородского губернатора Ивана Бибикова, который в точности исполнил волю покойного. Губернатор лично послал прошение в Святейший Синод о погребении преосвященного Епифания в Белгороде, а 21 июля 1731 года в день похорон объявил о его предсмертном желании всем духовным и гражданским чинам, прибывшим в Белгород для отдания последнего долга усопшему. 30 июля управители Белгородского архиерейского дома доносили Святейшему Синоду, что 21 июля епископ Епифаний был похоронен в белгородском Троицком кафедральном соборе.
Документы архива Святейшего Синода, опубликованные в «Курских епархиальных ведомостях», ценны для нас не только тем, что сообщают место захоронения епископа Епифания, но и подтверждают захоронение в Свято-Троицком соборе его предшественников, умерших митрополитов Белгородских и Обоянских: Феодосия, Мисаила, Авраамия, Иустина и Илариона.
В склепе под Свято-Троицким собором в течение более полутора веков находились нетленные мощи епископа Белгородского и Обоянского Иоасафа (Горленко). Что представляло собой место первого упокоения епископа Иоасафа, которое белгородцы с любовью называли «пещеркой»? Согласно одной из публикаций 1914 года, в конце XIX века пещерка «была простым сырым погребом, который был устроен по распоряжению угодника Христова пред его кончиной... В недавнее только время этот склеп был благоустроен и стал приличною „пещеркою“, как прозвал его народ». В склепе находился гроб Святителя, в котором он почивал до открытия мощей в 1911 году. Здесь же находилась особо почитаемая в роде Горленко старинная фамильная Владимирская икона Божией Матери, которую, по преданию, Святитель, умирая, завещал поставить перед его гробом в склепе.
Воля владыки была исполнена, и икона находилась при гробе 125 лет, пока один из настоятелей монастыря в 1880-х годах не распорядился вынести её и заменить другой. Это вызвало ропот и недовольство в народе, и после письма одного из сановных почитателей святителя Иоасафа икону вернули на место, где она и оставалась до Октябрьской революции. Рядом с гробом стоял жезл Святителя, с любовью отделанный его родной сестрой Параскевой Андреевной. По завещанию святителя Иоасафа над пещеркой его брат полковник Андрей Андреевич Горленко устроил придельную церковь в воспоминание Страшного Суда Господня. До переноса нетленных мощей из склепа в Троицкий собор в 1911 году пещерку посещали ежегодно тысячи паломников со всей России. Эта традиция сохранялась до октябрьского переворота 1917 года.
Часовня и пещерка Иоасафа Белгородского, фото palomnik31.ru
По словам одного из современников Белгорода начала ХХ столетия, «каждый из белгородских паломников, помолившись у раки святителя Иоасафа, спешит спуститься вниз — в пещерку святителя Иоасафа, где его мощи почивали с 1755 по 1911 годы. Эта пещерка дорога сердцу русского верующего человека как место первого упокоения Святителя, где есть и свои особые святыни».
В 1911 году во время сооружения фундамента для установки сени и раки к предстоящим торжествам строители обнаружили в северной части Троицкого собора пять гробов с останками погребённых здесь белгородских архиереев. Их тела были истлевшими. Два гроба раскрывать не стали, а три вскрыли. В двух из них находились останки епископов Иоасафа (Миткевича) и Порфирия (Крайского). Оба они умерли за пределами Белгорода — Иоасаф в Ахтырке, а Порфирий в Грайвороне. Их тела перевезли в Белгород в гробах, помещённых в специальные ящики. В этих ящиках они и были обнаружены при раскопках под полом собора. В третьем вскрытом гробу находились останки архиепископа Феоктиста (Мочульского) или Илиодора (Чистякова) — точно установить не удалось, так как оба архиерея были похоронены в этом месте.
Архиепископ Феоктист управлял Белгородской епархией дольше всех из белгородских архиереев — почти 30 лет. В последние годы жизни он тяжело болел, подумывал уйти на покой, но Святейший Синод на его прошение ответил: «Дай Бог, чтобы и молодые столько же в должности успевали». Так и остался преосвященный Феоктист на архиерейской кафедре до последних дней своей жизни. Умер он в 1818 году в глубокой старости. В своём завещании владыка написал: «желательно мне погребену быть близ родственника и благодетеля моего, покойного Преосвященного Порфирия Крайского, Епископа Белоградского, но, впрочем, везде Господня земля и исполнение ея». Архиепископа Феоктиста похоронили в северной части Троицкого собора, в том самом месте, где в 1911 году установят раку с мощами святителя Иоасафа.
Рядом с преосвященным Феоктистом в 1861 году в северной части собора был похоронен архиепископ Курский и Белгородский Илиодор. После почти тридцатилетнего управления Курской епархией он ушёл на покой в Свято-Троицкий монастырь, где и умер 2 февраля 1861 года. Все три открытые при раскопках гроба после осмотра пришлось засыпать песком, так как они очень сильно истлели. Этот случай, произошедший накануне прославления епископа Иоасафа (Горленко) послужил ещё одним подтверждением о чудесном сохранении в нетленном состоянии его останков. Вот как об этом писал епископ Никодим (Кононов): «Одна и та же земля, одни и те же люди, одни и те же облачения, а какая разница!».
Здание Белгородской митрополии, 2020 год, фото beleparh.ru
В Троицком соборе был похоронен вернувшийся в Белгород бывший настоятель Свято-Троицкого монастыря, профессор богословия, архиепископ Тобольский Варлаам (в миру Василий Успенский). Он скончался 31 марта 1876 года и был погребён согласно его завещанию в склепе, рядом с пещеркой святителя Иоасафа, к северу от него, через стенку.
В 1891 году ушёл из жизни епископ Пермский Ефрем (в миру Василий Николаевич Рязанов). Он был выдающимся церковным администратором, большим знатоком богословской и светской литературы, ректором Волынской и Рижской духовных семинарий, членом духовно-цензурного комитета в Санкт-Петербурге. В 1871 году рукоположен в епископа Березовского, викария Тобольской епархии, был епископом Тобольским и Сибирским, в 1880–1883 годах — Курским и Белгородским, а затем в течение пяти лет — епископом Пермским. В 1888 году по преклонности лет и слабости здоровья преосвященного Ефрема уволили на покой с управлением Белгородским Свято-Троицким мужским монастырём, в котором и скончался 15 января 1891 года. Здесь же его и похоронили. Последним архиереем, похороненным под стенами Троицкого собора, стал епископ Белгородский Никодим, о трагической кончине которого читатель уже знает.
Несколько выше от Троицкого собора размещалось братское монастырское кладбище, на котором до революции хоронили священнослужителей и монахов. Сведений об этом кладбище сохранилось очень мало. На старинной открытке начала ХХ столетия запечатлена часть монастырского кладбища. Среди деревьев видна поминальная часовня, а на переднем плане — ухоженные могилы с установленными над ними каменными и деревянными крестами, надгробными камнями и плитами. Некоторые могилы огорожены аккуратными металлическими оградками с решётками.
На братском монастырском кладбище был похоронен иеромонах Вениамин. Биография и кончина этого замечательного человека изложены в некрологе, опубликованном в «Церковных ведомостях» 15 января 1894 года:
«11-го ноября 1893 года скончался на 80 году своей жизни глубоко уважаемый жителями города Белгорода иеромонах Белгородского монастыря о[тец] Вениамин. Покойный о. Вениамин, в мире Василий Ершов, был сын священника, обучался в Курской духовной семинарии. Вышедши из семинарии, принял иночество и священство в обители Белгородского Свято-Троицкого монастыря. В 1853 году он переведён был из Белгородского в Балаклавский монастырь для служения в Черноморском флоте и прикомандирован на корабль «Трёх Святителей», где и служил с 26 мая 1853 года по 9 сентября 1854 года, во время Крымской кампании он участвовал в Синопском сражении, проявляя беззаветное мужество; под градом пуль он неустрашимо исполнял обязанности пастыря. Когда не было возможности спасти корабль, на котором он находился, и корабль должен был пойти ко дну, он последним оставил его. За такое самопожертвование он был Высочайше награждён кабинетным наперсным крестом на Георгиевской ленте. Когда после гибели корабля «Трёх Святителей» команда этого корабля была переведена на 4-й бастион, вместе с нею находился там и доблестный отец Вениамин. Здесь он, в продолжение всей одиннадцатимесячной осады Севастополя, находился неотлучно. В каждый воскресный и праздничный день он исполнял под неприятельским огнём священнодействия, исповедовал и приобщал нередко более тысячи человек. Кроме этого, при каждой постановке новых орудий на место подбитых он приглашаем был моряками для служения молебнов с водоосвящением и после каждой вылазки — для служения молебнов благодарственных. Сверх этого, в продолжение всей сказанной осады он дежурил чрез день, целые сутки, в 1-м перевязочном пункте, исповедуя и приобщая раненых Св. Тайнами, в доме Гущина он напутствовал гангренозных больных, в доме Екатерининском он отправлял погребения по убиенным воинам каждый день и всегда без певца; спускался на девять аршин глубины в подземные галереи и служил там часы с вечернями, и исповедовал и приобщал запасными Св. Дарами подземных подвижников. За такое ревностное и примерное исполнение христианских обязанностей о. Вениамин был сопричислен к ордену св. Анны третьей степени с мечами. По возвращении из Севастополя о. Вениамин, согласно его прошению, опять был перемещён в Белгородский Свято-Троицкий монастырь, где и пребывал до последнего часа своей мирной христианской кончины. Возвращаясь от вечернего богослужения, накануне своей кончины, в свою скромную келью и ступивши на первую ступень лестницы, ведущей в келью, о. Вениамин споткнулся. Шедший сзади его послушник хотел помочь взойти ему на лестницу. «Спасибо, брат, — сказал старец, — дай мне в последний раз взойти самому; завтра я не буду идти по ней». Весь вечер и вся ночь до утрени были проведены почившим то в чтении псалтири и Евангелия, то в пении и чтении акафиста Спасителю и Божией Матери. Когда пришёл будильник будить к утрени, он застал о. Вениамина на ногах, поющим песнь Богоматери. Затем, немного погодя, он послал своего келейника за своим духовным отцом. Когда духовник явился, он начал делать предсмертные распоряжения: вручил ему три пакета, указав их назначение, просил пригласить хор певчих на обедню и погребение, назначил плату им, а также имеющим участвовать на погребении его иеромонахам и иеродиаконам и послушникам, и сделал многие другие распоряжения. На вопрос духовника: «Разве вы себя так плохо чувствуете?» он ответил: «Да, я умру». Когда духовник удалился из кельи, он позвал к себе своего послушника и сказал: «Ты не ходи к утрени, может быть, ты мне будешь нужен». И сам снова начал петь. Послушник, пришедши в свою комнату, лёг и задремал. Когда он очнулся, то в келье была тишина. Он тихонько приотворил дверь в комнату и увидел, что о. Вениамин навзничь лежит на постели уже бездыханным».
На монастырском кладбище нашли свой последний приют первые жертвы революции. Протоиерей Петр Васильевич Сионский после окончания духовной академии был смотрителем Обоянского духовного училища. Затем рукоположен архиепископом Питиримом (Окновым) в иерея и назначен смотрителем Белгородского духовного училища во вновь открытой при нём четырёхклассной семинарии. Весной 1919 года его и ещё 28 человек арестовали и перевезли в Курск. Здесь во время взятия Курска Добровольческой армией он был расстрелян большевиками как заложник вместе с другими арестованными и закопан в братской могиле за Херсонскими воротами. После взятия Курска Белой армией могилу вскрыли. Тело отца Петра Сионского опознали, перевезли в Белгород и похоронили на братском монастырском кладбище.
Последние захоронения на монастырском кладбище относятся к началу 1920-х годов. В это время здесь хоронили людей различных сословий и профессий. По книгам ЗАГС, хранящимся в Государственном архиве Белгородской области, установлены семь человек, похороненных на монастырском кладбище в 1919–1922 годах:
- Каминский Ананий Семенович, врач лазарета, умер 24 мая 1919 года от сыпного тифа, 29 лет.
- Голяховский Сергей Иванович, доктор медицины, умер 17 января 1920 года от сыпного тифа, 50 лет, женат.
- Ермаков Митрофан Арсеньевич, гражданин города Белгорода, занятие торговое, умер 20 января 1920 года в Белгороде от тифа, 50 лет, холост.
- Никодим, иеросхимонах, умер 22 декабря 1920 года в доме мужского монастыря, 69 лет.
- Штейн Константин Иванович, гражданин города Москвы, умер 31 августа в доме № 7 по улице Соборной.
- Челюсткин Николай Михайлович, военнослужащий, умер в 1921 году, 67 лет.
- Подкатов Николай, доктор, умер в 1922 году, 60 лет.
Самыми тяжёлыми годами за всю девяностолетнюю историю монастыря оказались последние годы его существования. В этот сложный период после гибели епископа Никодима настоятелями Свято-Троицкого монастыря были епископы Белгородские Аполлинарий (Кошевой) (1918–1919) и Никон (Пурлевский) (1920–1923, 1924–1925). Деятельность епископа Аполлинария в Белгороде была непродолжительной. В конце 1919 года он ушёл с отступающей Белой армией, проживал в Сербии, затем переехал в Америку, был епископом Североамериканским и Санфранциским. В 1929 году возведён в сан архиепископа. Умер в 1933 году в Нью-Йорке.
Жизнь епископа Никона закончилась трагически. В 1922 году он уклонился в обновленческий раскол, но через два года принёс покаяние, вернулся в лоно Православной Церкви и в конце 1924 года вновь стал епископом Белгородским. В 1925 году его арестовали как «польского шпиона» и приговорили к двум годам лагерей. Срок отбывал в Соловецком лагере особого назначения, затем находился в ссылке. В 1930-х годах владыка Никон управлял Бакинской епархией, был епископом Ржевским, архиепископом Архангельским и Холмогорским, с 5 июня 1937 года — архиепископом Казанским. 27 декабря того же года преосвященный Никон был расстрелян.
Судьба Свято-Троицкого монастыря оказалась такой же печальной, как и Рождество-Богородицкого.
Новая власть начала устанавливать свои порядки. Созданный при Белгородском уисполкоме квартирно-жилищный подотдел стал заселять монашеские корпуса. Имели место и случаи самовольного захвата жилых помещений монастыря. Правление религиозной общины Троицкого собора произвело в феврале 1921 года осмотр построек в монастыре и выявило следующее:
«разобраны деревянные стены двух сараев и ещё одного сарая, отчасти и стены отхожего места, разобраны полы каретного сарая, в коридоре нижнего корпуса снято четыре двери; оторваны обшив с лестницы и сняты с неё перила, вынуты из некоторых печей печные приборы, выбиты во вторых рамах комнаты все стёкла, в одной из комнат начата взломка пола. Почти все комнаты нижнего корпуса обращены в отхожие места, благодаря чему все помещения обращены в непригодность служить для жилья. В означенном корпусе заняты три комнаты без соответствующего ордера с 20 февраля. Во втором этаже главного корпуса, занято[го] воинскими частями, производится рубка дров, что способствует порче полов и разрушению в целости зданий».
Правление общины обратилось в отделы управления и коммунального хозяйства прекратить разбой и незаконное заселение монастыря, но никаких мер принято не было. В 1922 году в храмах и монастырях города началось изъятие церковных ценностей. 31 мая председатель подкомиссии по изъятию церковных ценностей докладывал в Белгородский уисполком, что в Свято-Троицком монастыре изъято «502 предмета серебра весом 29 п. 19 ф. 74 зол., 27 предметов золота весом 26 зол. 77 дол. с драгоценными камнями: в серебряных предметах — 89 аметистов, 50 рубинов, 8 алмазов, 2 топаза, 4 сапфира и 16 жемчугов; в золотых предметах: 27 бриллиантов и 10 алмазов».
В 1923 году Троицкий собор был закрыт. В это же время изгнали из монастыря монахов. В одном из помещений бывшей обители разместилась совпартшкола. В комнатах первого этажа покоев святителя Иоасафа расположился детский дом имени III-го Интернационала. 25 октября 1924 года на втором этаже покоев святителя Иоасафа открылся уездный музей краеведения. 10 августа 1925 года в одном из помещений начала работать мастерская, в которой был организован приём заказов на пошив женского и детского платья. В ней работали воспитанники детского дома.
Потом в монастыре разместилась команда артиллерийской школы. Покои святителя Иоасафа и архиерейский дом превратились в солдатские казармы. Когда из Белгорода отбыл стрелковый полк имени Коминтерна и прибыл новый территориальный полк, президиум Белгородского уисполкома отвёл монастырские здания под квартиры командного состава полка. С помощью красноармейцев была разрушена Знаменская церковь и другие монастырские постройки. В 1926 году с колокольни Троицкого собора был снят и пропал большой колокол, подаренный монастырю купцом Николаем Чумичовым. В следующем году с колокольни собора бесследно исчезли старинные городские часы. В августе 1927 года разобрали и Троицкий собор.
В ночь с 5 на 6 июня 1930 года взорвали остатки древних стен монастыря. Во время Великой Отечественной войны был разрушен второй этаж бывших покоев святителя Иоасафа, а в 1948 году снесли и первый. Некоторые постройки всё же не разрушили, в них разместились различные организации. Руины монастырских храмов оставались и после освобождения Белгорода от немецко-фашистских захватчиков. Окончательно расчистили территорию только к началу 1950-х годов.
Сравняли с землёй и монастырское кладбище. Старожилы вспоминали, что когда в 1950-х годах рыли фундаменты для жилых домов по Новомосковской улице, вместе с землей грузили в машины и человеческие кости. От многочисленных памятников и надгробий старинного некрополя сохранился только один надгробный камень, укрывшийся в кустах недалеко от уничтоженного кладбища. В настоящее время от мужского монастыря, так же как и от женского, ничего не осталось. В память об уничтоженной обители и соборе в 2004 году западная часть проспекта имени Ленина была переименована в Свято-Троицкий бульвар.
![Белгородская старина. Старое городское кладбище [обновлено]](/assets/thumbnails/26/26837adc9e8fa1719269f9fb4b19197f.jpg.avif)
