Письма в будущее. «2030-й — жду тебя, боюсь и надеюсь»

К будущему обращается специальный корреспондент «Фонаря» Валерия Кайдалова. Она отправляет письмо в жизнь через пять лет с надеждой на мир и людей.

— Для своего письма я решила выбрать дату в пять лет — 2030-й год. В нашем мире, где всё меняется с космической скоростью, мне по-настоящему страшно думать о том, что будет через 10, 15, 20 лет.

Первое, о чём я подумала, когда решила писать это письмо, это самое главное обстоятельство, которое разделило жизнь россиян, белгородцев, мою жизнь, на «до» и «после».

Самое главное, что я желаю себе и всем белгородцам, — увидеть наш город без укрытий, антидроновых сеток и остальных маркеров времени. Надеюсь, что, когда буду перечитывать его, то смогу сказать, что в моей стране и нашем мире всё-таки наступил мир. Хотя я безусловно надеюсь, что это произойдёт как можно скорее, а не через пять лет.

Если говорить обо мне через пять лет, то хочется верить, что я всё так же люблю свою работу и делаю то, зачем я когда-то пришла в журналистику, — что-то хорошее, пишу о людях и их проблемах в надежде изменить хоть что-то к лучшему.

Только недавно я смогла для себя чётко определить, почему хочу оставаться в профессии, зачем делаю то, что делаю. Коллеги из других городов и просто знакомые часто спрашивают, зачем я остаюсь в городе, почему никуда не уехала? Кроме того, чтобы фиксировать действительность, я остаюсь, потому что искренне люблю наш город и хочу продолжать писать о нём, рассказывать белгородцам и россиянам, что происходит на моей Родине, когда такой возможности нет у других коллег из других городов или изданий.

У меня есть главная мечта — написать репортаж из Белгорода о дне, когда закончится [Роскомнадзор]. Надеюсь, что она скоро сбудется. И, перечитывая это письмо в будущем, я буду довольна и горда собой.

Пять лет назад я только поступила на журфак, потому что хотела помогать людям, но абсолютно не знала и не понимала, где работать, что делать дальше, и что такое журналистика вообще. Я испытывала тревогу и была напугана. Сейчас иногда это тоже происходит со мной, потому что мне кажется, что я делаю недостаточно, недорабатываю, не справляюсь.

Но, оглядываясь назад, я понимаю, что прошла довольно долгий путь за эти годы. Обычно я не задумываюсь об этом, и из-за этого кажется и думается, что практически ничего не изменилось, и я осталась первокурсницей журфака, которая испытывала панический страх от написания новости.

Сравнивая себя нынешнюю с собой пятилетней давности, я думаю о том, как много всего случилось, и как я выросла за это время. Надеюсь, что ещё через пять лет я смогу сказать то же самое. Ещё мне наивно хочется верить, что через пять лет люди станут добрее, будут менее озлоблены и будут больше ценить друг друга. Хочется по-детски надеяться на то, что за прошедшее время люди поймут, что мы все нужны друг другу, особенно в тяжёлые для всех времена.

Мама, папа, бабушка и все мои родственники, люблю вас, надеюсь, что спустя пять лет у вас всё так же хорошо, мы собираемся на праздники и дни рождения. Папа, хочу верить, что ты стал больше отдыхать за пять лет. Мама, надеюсь ты меньше нервничаешь и переживаешь.

Хочу верить, что, читая это письмо, я смогу сказать, что все друзья, близкие и люди, которые меня окружают, всё ещё рядом со мной, и наши пути не разошлись. Надеюсь, что спустя пять лет рядом со мной любимый человек, мы путешествуем, обзавелись собственным жильём, завели собаку — и всё по списку «простого человеческого».

2030-й — жду тебя, боюсь и надеюсь, что я реже вспоминаю песню: «Это был тяжёлый год» (автор которой в России включён в список иноагентов — прим.Ф.).