Адик 22ВО7 — белгородский рэпер, хип-хоп артист, баттл-МС. Свой творческий путь Адик начинал вместе одноклассником Иваном Алексеевым* (Noize MC*). Они вместе образовали дуэт FACE2FACE, исполнили песню «Кошка». Позже дуэт распался, и каждый музыкант пошёл своим путём. Уже вне дуэта они выпустили совместную песню «Давай приколемся». Сейчас Адик состоит в белгородских группах НЕБУHIGH! и ADIKАLON, а также занимается сольным творчеством. Но так получилось, что, как и Noize MC* несколько лет назад, Адик 22ВО7 недавно тоже выступил вместе с симфоническим оркестром Белгородской филармонии.
— В декабре ты выступал в белгородской филармонии с симфоническим оркестром. Расскажи, как это было?
— На самом деле мы играли только одну композицию, но теперь она не выходит из головы. Это безусловно повлияло на мои ощущения — был всё-таки пройден какой-то внутренний рубеж. Мне кажется, что филармония — это лучшая площадка в области. Тем более выступить с такими профессионалами — это просто вышка! Причём мы получили обратную связь от самих музыкантов — это были положительные отзывы.
Адик 22ВО7, фото Клавдии Гладких
Мы выступали два дня: в пятницу и субботу. В первый раз, когда мы сыграли, получилось в целом как-то накалённо. Внешне для зрителей всё было нормально, но внутри у меня было какое-то скомканное ощущение. Во-первых, потому что зал сидячий, а во-вторых — сложно сразу начинать с наскока. Исполнять одну песню без раскачки — немного непривычно. На второй день всё уже прошло как по маслу.
Ощущения, конечно, были непередаваемые. Я сейчас пытаюсь как-то заковать их в слова, но у меня не получается, потому что это просто какой-то ураган эмоций! Но мощь симфонического оркестра — это, конечно, что-то с чем-то.
— Как родилась идея выступить вместе с оркестром и как это получилось организовать?
— Наш барабанщик Даниил очень хорошо знаком с дирижёром [филармонии] Дмитрием Филатовым. В какой-то момент у них родилась идея сыграть вместе. Ребята предложили нам, и мы все, безусловно, сразу же все согласились. Так мы и решили попробовать. Как всегда помогло стечение совершенно неслучайных обстоятельств.
— Как долго готовились к выступлению?
— Можно сказать, что вообще не готовились. У нас была одна репетиция — мы быстро прогнали материал, но в оркестре все профессионалы, да и мы тоже давно в деле, поэтому сложностей с подготовкой не возникло. А сам момент [выступления] был просто по-детски радостным: давно такого не было, чтобы я выходил и по-настоящему переживал.
Ты, безусловно, испытываешь эмоции, когда выступаешь — на это все подсаживаются, но это был вообще какого-то другого уровня эмоциональный фон. Наверное, самая большая сложность была техническая: она лежала на плечах звукорежиссёров, осветителей, тех, кто собирал эту сцену. Это был экспромт, и я считаю, что это отличная стезя. Если всё очень подготовлено и отрепетировано, то просто скучно и, как правило, пресно. В нашем случае все понимали, что как пойдёт, так пойдёт, и, мне кажется, получилось хорошо.
— Ты бы хотел повторить этот опыт?
— Идеально для нас было бы выступить с концертом. Я считаю это то, к чему надо стремиться, но всё равно моя маленькая мечта сбылась, и теперь это не выходит из головы. Теперь нам нужно готовить больше материала!
Безусловно, я бы хотел сделать совместный концерт повторить с расширенной программой, потому что повторюсь, получили хороший отклик от музыкантов, что очень показательно. Если музыкантам из оркестра нравится то, что они делают, то мы, конечно, тоже в деле.
— Перейдём к другой теме, напрямую связанной с новыми белгородскими реалиями. Творческим людям свойственно переживать и осмыслять всё, что происходит с ними и вокруг них. Расскажите, повлияли ли боевые действия на ваше творчество?
— Конечно, это не может не повлиять. Я написал очень много материала, потому что от этого не увернёшься. В частности, несколько песен для группы ADIKALON. Например, песня, которую мы исполняли вместе с симфоническим оркестром, — «Страж галактики». Эта песня о том, что надо защищать свою семью, планету. Смысл в том, что, если вдруг инопланетные захватчики решат [нас захватить], то лучше бы им сюда не соваться.
Боевые действия также повлияли на то, что музыканты из моей второй команды НЕБУHIGH! переехали в Москву. Мы остались в Белгороде вдвоём с женой, но ездим к ним. Конечно, это накладно, но решаемо.
Фото группы НЕБУHIGH!
Мы и сами уезжали, некоторое время жили в Старом Осколе, и, наверное, это был один из положительных моментов. Музыканты часто подсаживаются на кочевую жизнь — когда всё время находишься на одном месте — это вязкая история, и начинаешь невольно булькать в этом болоте.
— Расскажите подробнее о вашем творчестве, которое затрагивает тему боевых действий.
— Когда идёт смена декораций, особенно в таких ярких красках, не могу сказать, что положительных, но всё же, пробуждаются какие-то эмоции, идеи, которые сами выплёскиваются. Хотелось бы, конечно, без этого, но что есть, то есть. Поэтому в моём творчестве есть песни, которые посвящены тому, что происходит. Например, у ADIKАLONA есть песня «Дудя». И в сольном творчестве у меня тоже есть несколько композиций, которые, к сожалению, печально подходят. С НЕБУHIGH! мы выпустили песню «Замираю».
Более того, получилась даже несколько сакральная история, когда я за полтора года до начала всего уже почему-то начал писать про истребители и вертолёты. Это был какой-то полёт больной фантазии. А потом, когда это всё началось, мне уже стало страшно — может, мне надо было другую песню написать? Где всё хорошо, и все счастливы, и солнышко светит?
— Не могу говорить за всех, но, если судить по тем людям, с которыми я общаюсь, это действительно так. Такое не закажешь. Если эмоции будут долго копиться и скрываться, то рано или поздно они всё равно найдут выход. Это же события мирового масштаба, такая история, которая не утаится, и я, честно говоря, даже не знаю, как это сдерживать, как надо делать вид, что ничего не происходит, или, наоборот, сломаться.
Но даже если творческий человек сломается, он наверняка отразит это в подходящей ему форме. Исторические события безусловно влияют, просто каждый творит так, как может, в зависимости от своих мыслей и внутреннего мира. Кто на что горазд. Но думаю, что все, кто имеет силы и голос, говорят об этом в какой-то удобной форме, — всё-таки говорить надо тоже аккуратно. Не то, чтобы нужно бояться чего-то, но сейчас такое положение вещей... Очень сложно всё, надо быть очень аккуратным, мягким и в то же время вполне конкретным.
— Стало ли вам сложнее работать из-за оперативной обстановки?
— Конечно, стало сложнее. Например, стало сложнее репетировать. Как я уже сказал, наши музыканты из НЕБУHIGH! разъехались, барабанщик из ADIKALONа тоже уехал. Мы стараемся как-то интерактивно всё поддерживать, но, конечно, это не то пальто.
— Но несмотря на всё происходящее, сейчас у людей есть запрос на концерты и музыку в целом?
— Запрос на выступления есть. Те, кто остался в Белгороде, и знает группы, хотят выступлений. Я думаю, музыку безусловно нужно играть, потому что во все времена, даже в самые тяжёлые моменты, музыка и песни помогают. Музыка — это такая большая эмоциональная качель, которая помогает сбросить эмоциональное напряжение, а когда человек переживает эмоцию, ему становится легче.
В ближайшее время мы планируем привезти музыкантов. Если ситуация в городе будет положительной, то почему бы и нет. Я обратил внимание, что много людей уже вернулись.
Сейчас ситуация в Белгороде уже другая, не как в марте прошлого года, когда не было ни машин, ни людей, ни света в окнах. Люди, наверное, адаптировались. Страшно конечно, но, тем не менее, жизнь продолжается. И почему бы эту жизнь не сопроводить музыкой? Я думаю, что обязательно надо.
— Нет ли ощущения, что вы «скучаете» по своему творчеству, которое было до 24 февраля 2022 года?
— Честно сказать, не скучаю, потому что моё творчество уже как будто вернулось к моменту «до». Момент милитаризованных песен как будто себя исчерпал, я сказал всё, что хотел в разных формах. Мне кажется, когда уже высказался, а ситуация как будто не меняется, потихоньку возвращаешься к тому, что было раньше. Конечно, бесследно этот момент не прошёл, но уже хочется всё равно чего-то доброго, хорошего и светлого. Чтобы не вспоминать...
Наверное, это такое свойство психики — ты не можешь долго постоянно находиться в напряжении и в какой-то момент просто переключаешься. Для себя, как мне кажется, я эту тему исчерпал. Получается, отпустил.
И сейчас действительно, если сирена не орёт, не бахает, то как будто забываешь обо всём и делаешь старые добрые песни. Но то ли ещё будет! Может быть, это всё завтра закончится, и мы будем опять беззаботно бегать по улицам, а не от убежища к убежищу.
Нам то что — мы взрослые уже, а вот детишки... Детишки не заслужили всего этого. Причем не тут, не там. [Роскомнадзор] есть [Роскомнадзор]. Тут попробуй разбери кто прав, а кто виноват. Мы не берёмся, потому что мы не политики. Мы просто люди, которые в этом не разбираются, но которые живут и не понаслышке об этом знают.
Одно дело что-то в новостях увидеть, а другое — быть живым свидетелем происходящего. У всех нас есть знакомые и по ту сторону [СВО]. Люди страдают везде, а там где страдания, там ничего хорошего, конечно, нет.
Хочется, чтобы это всё быстрее разрулилось за каким-то круглым столом, чтобы все договорились. Как прежде, конечно, не будет, это факт, но хотя бы уже без всего этого.
— Вы когда-нибудь думали о том, что будет после того, как всё закончится? Вы напишете об этом песню?
— Обязательно напишу песню, когда всё это кончится. Думаю, это что-то само собой разумеющееся. Если произойдёт такое яркое событие, оно обязательно станет вдохновением и обратится в какую-то форму, в какую-то хорошую песню.
Мы задали Адику несколько вопросов о его однокласснике и бывшем коллеге по группе Noize MC*, однако в итоговую версию интервью его ответы не попали по просьбе героя текста.
*Иван Алексеев (Noize MC*) — в России признан иноагентом.
