Почему люди выходят на оппозиционные акции?

Когда я писал прошлую колонку и обозначал «цивилизованный сценарий» по действиям силовиков и властей на оппозиционном митинге, я указал ряд причин, почему, на мой взгляд, люди вышли 23 января. Начал с основной, которую указывали сами организаторы, — люди вышли в поддержку арестованного Алексея Навального, а потом уже добавил ещё несколько, которые тоже стали поводом для кого-то: «показать своё отношение к несправедливости и усталости от проблем, показать, что не всё хорошо в Датском королевстве». В комментариях в соцсетях пользователи отдельно стали писать, что выходили не за Навального, а в поддержку всех политзаключённых, потому что устали от вранья, лицемерия, двойных стандартов и прочее. Поэтому ещё раз: не могу сказать, что всех вышедших 23 января «на прогулку» объединила только та цель, которую ставили организаторы, подававшие уведомление в мэрию, но развернувшиеся события с отравлением и последующим лечением в Германии, возвращением в Россию и задержанием Навального оказались, на мой взгляд, финальным слоем в накопившемся снежном коме несправедливости, который сдвинул его с места.

Да, на мой взгляд, объединяет все эти микроцели как раз требование справедливости, которую люди не находят и не могут добиться законным путем. Возможно, действительно многие из белгородцев и старооскольцев вышли на шествие потому, что не достучались до чиновников, правоохранителей, депутатов, не увидели отклика на свои обращения и лишились надежды, что их вопрос можно решить иначе. В итоге задержание Навального с последующей аквадискотекой стало лишь катализатором накопившихся проблем

Власть перестала для определённой части аудитории восприниматься как гарант справедливости. Люди в запросе на новые лица выбирают для себя меньшее из зол: не все из вышедших 23 января поддерживают «берлинского пациента», но считают, что этот человек хотя бы что-то собой представляет, отличное от стабильной и несменяемой парламентской оппозиции. Новых лиц в политике почти нет. Появившиеся перед выборами в региональные парламенты «Новые люди» внушали хотя бы какую-то надежду на новые силы, но после завершения выборного цикла их практически не слышно. Про другие «новые политтехнологические проекты» вообще промолчу, там хоть переобъединяйся друг с другом — толку будет мало, если люди не увидят, что эти проекты повёрнуты к ним лицом и делают что-то стоящее и отличное от того, что за долгие годы уже приелось.

Возвращаясь к итогам 23 января: из всех утюгов раскручивают тему, что «детей вовлекают в чужие политические игры», и это, на мой взгляд, опасный момент — вместо воспитания и образования в школах морализаторы всех мастей снова хотят навязать образы врагов, запугать детей, перевернуть проблемные вопросы взрослых, которые их задают выходя на несогласованные акции, ограничившись только одним аспектом про участие в оппозиционных акциях несовершеннолетних. Не знаю, что там было в других городах, но среди вышедших в Белгороде, детей было, по моим подсчётам, не более пяти-семи процентов. Да, были, но это не было массовым явлением.

Повышенное внимание к этой теме только усугубит вечный конфликт «отцов и детей» между школьниками и взрослыми, которые пытаются их через силу накормить патриотической клюквой, потому что приказ такой, забыв о главном — о воспитании и привитии гуманистических и демократических ценностей. И ещё момент: раз детей, по словам автором подобных постов и обращений, вмешивают в политическую деятельность (хотя организаторы мероприятий неоднократно записывали иные обращения и просили детей не приходить на оппозиционные акции), то, наверное, нужно договориться о следующем: на майские и сентябрьские линейки в школах, на выпускные вечера не нужно вообще теперь ходить депутатам, как они это делают постоянно. Не надо детей втягивать в политическую деятельность, ведь сами же этого просите от организаторов несогласованных акций. Подайте пример!

Ясно, что одним 23 января всё не закончится, — снежный ком противоречий только и будет прирастать и прирастать, и информация о повторной оппозиционной акции — как раз об этом говорит. И этому, скорее всего, не смогут помешать ни протоколы и задержания организаторов и участников, ни профилактические разговоры с отсрочкой штрафа до следующего раза, ни аресты организаторов по заранее подготовленным для таких случаев статьям, ни предупреждения правоохранителей, ни родительские собрания.

Происходящее сейчас — это не сиюминутная проблема, которую можно решить быстро, а накопившаяся системная усталость, поэтому люди, скорее всего, снова выйдут на оппозиционную акцию, даже прекрасно понимая, что она не согласована с властями. И почему-то мне кажется, что в этот раз у нас в регионе она уже может пойти по иному пути, так как будет понятно, что «цивилизованный сценарий» белгородских силовиков 23 января себя не оправдал, и люди, несмотря на штрафы и аресты, всё равно готовы выходить и показывать, что у них накопились вопросы к власти.

Тренировки курсантов на открытом воздухе, общение людей в штатском с теми, кто ставит лайки оппозиции (в их понимании это равнозначно, что придерживается деструктивных методов), новые приходы силовиков к тем, кто связан с уже задержанными людьми, публикации силовиков об административной и уголовной ответственности за участие в несанкционированных акциях, — всё это говорит о том, что, скорее всего, разговаривать на митинге с участниками не будут, а будут действовать жёстче, чем в прошлый раз. И если в прошлый раз Белгород был таким примером разумного подхода по сравнению с другими городами, где сразу перешли к разговору с позиции силы, то теперь абсолютно не удивлюсь, если и у нас в выходные подход будет иным. Это прогнозируемо, хоть и хочется, чтобы я ошибся. Как бы там ни было, но мы — журналисты, а значит мы обязаны показать всё так, как будет. Это наша профессия, поэтому FONAR.TV будет освещать происходящее.