«Остались наедине с равнодушным государством». Как живут родители, потерявшие на СВО обоих сыновей

Белгородцы Юрий и Зоя Ковиковдовы проводили на СВО обоих сыновей, оба «не вышли из боя». Погибшим Сергею и Андрею теперь навсегда по 39 лет. Уже два года родители ходят по бюрократическим кругам, чтобы получить от государства признание заслуг сыновей и полагающуюся поддержку, которую обещают семьям участников СВО.

За это время разрыв между обещаниями и реальностью только растёт. Юрий Ковиковдов рассказал «Фонарю» про то, как ушли и погибли его сыновья, и как он столкнулся с чиновничьим равнодушием.

«Там ребята гибнут, а вы тут сидите!»

— Каждый день мы всматриваемся в лица наших мальчиков на фото. Разглядываем каждую чёрточку, каждый волосок, пытаемся угадать, о чём говорит выражение их глаз сегодня. Их больше нет, их забрала [Роскомнадзор]. Вот таких красивых и сильных, нашу опору и защиту. Нам никогда уже не услышать весёлое: «Мамуль, папуль, чем помочь?». Они выросли с обострённым чувством справедливости, и это чувство не давало им спокойно смотреть на происходящее вокруг.

Они хотели защитить всех вокруг, свою семью, Родину, жителей Донбасса.

Младший, Андрей — фанат спорта, известный спортсмен Белгорода. Он первым ушёл на СВО. Сначала пошёл по контракту на четыре месяца — с июня по сентябрь 2022 года. Служил в Псковской дивизии, воевал в разведбате под Херсоном. Вернулся — Бог уберёг, видимо, сохранил жизнь для продолжения рода. В 2023 году умница-жена подарила ему и нам долгожданного первенца — прекрасного мальчика.

Сергей и Андрей Ковиковдовы, фото из личного архива семьи

По возвращению Андрей вступил в терроборону, волонтёрил, организовывал сборы на оборудование, которое спасает жизнь тем, кто там «за лентой». Когда денег не хватало, добавлял свои и за свой же счёт на своей машине отводил купленное в Мариуполь, Луганск, под Херсон и вдоль границы.

Он так и не нашёл себя на гражданке, не видел себя здесь, твердил постоянно: «Там пацаны, там жизнь, вы не понимаете, там ребята гибнут, а вы тут сидите!». Считал, что принесёт больше пользы находясь там, с ребятами в окопе.

В октябре 2023 года вернулся на фронт в составе добровольческих формирований на границе Белгородской области. Костлявая нашла его здесь, недалеко от дома. 30 марта, при выполнении боевой задачи, его убил вражеский дрон. Так его малыш остался без отца.

Сказал, что всё будет хорошо, и вот…

— Старший Серёжа любил рыбалку, охоту, любил зависнуть на природе в палатке, сварить что-нибудь на костре. Он через ВДВ прошёл, и эта окопная, лесная, степная жизнь ему нравилась. На СВО он пошёл тоже в 2022 году, почти вслед за младшим. С их спортивной жизни так повелось, что они негласно соревновались друг с другом. В Минобороны он не прошёл по состоянию здоровья, и отправился в ЧВК «Вагнер», — там не такой строгий отбор.

Андрей Ковиковдов, фото из личного архива семьи

Когда уходил на фронт, сказал: «Я не хочу, чтобы у меня танки под окном стояли. Не хочу дожидаться повестки, потому что по повестке ещё неизвестно, куда отправят». Поставил перед фактом, что уезжает, сказал, всё будет хорошо, и вот...

Сразу попал в самую горячку под Артёмовском, где и погиб в августе 2022, не бросив позиций.

Уверяю вас, когда наши сыновья принимали решение о том, чтобы пойти на СВО, мысль о деньгах была на последнем месте. Всё-таки оба женаты, дети... Это я говорю для того сотрудника одной из администраций, который на похоронах с умным видом вещал собравшимся о якобы неподъёмных кредитах, которые вынудили сына уйти на фронт.

Таким деятелям задаю вопрос на их же языке: «А тебя лично какая сумма убедит пойти и отдать жизнь за Родину?». До него, видимо, так и не дошло, что такое Родина... Чего больше принесут такие люди во власти, вреда или пользы?

Те, кто идут в ЧВК «Вагнер», — тоже добровольцы

За младшего сына семье немножко выплатили, но не полностью, а за старшего вообще ничего не получили, даже на погребение, за свой счёт его хоронили. В военкомате про Сергея родным сказали: «Не знаем, за кого он там воевал, он воевал за деньги». В областной администрации тоже говорят: раз служил в ЧВК — не положено.

— Мы написали в администрацию Белгородского района, но скорее всего, тоже откажут. Мы копим письма с отказами, может, потом наймём адвоката и будем судиться. По-другому никак...

Не признаёт, короче, наших детей наша дорогая Белгородская область.

А если адекватно порассуждать, то те, кто идут в ЧВК «Вагнер», — тоже добровольцы. Они же не призваны, не мобилизованы, не отправлены насильно, а пришли сами добровольно, чтобы выполнять боевые задачи, поставленные Министерством обороны в интересах России. Финансировались, как сказал президент, из казны, снабжение получали из Министерства обороны и паспорта у них граждан России.

Ордена Сергея Ковиковдова, фото из личного архива семьи

Уверен, многие, читая эти строки, подумают: «А всё ли в порядке с вашими детьми?». Отвечаю. Да, в порядке. Они прошли немало сложностей в жизни, не понаслышке знали, что такое нужда, на их глазах эта страна развивалась и поднималась из разрухи 1990-х. И они росли вместе с ней, поэтому из них и получились настоящие патриоты.

Нам не так важны выплаты, как важно признание заслуг наших сыновей. Я на внучку смотрю — у меня сердце кровью обливается, она ходит, как потерянная. Ведь в военкоме при ней сказали, что Сергей не за нас воевал. А за кого?

Они ж с экрана заявляют: «Вы все герои, мы вас не забудем». А на деле-то что получается? За что наши дети голову сложили? По идее-то они голову сложили за семьи вот тех чиновников, за семью военкома, которые теперь говорят нам, что ничего не положено.

Удостоверение «Семья погибшего ветерана боевых действий» — это ничто

— Мы понимаем, что сыновей не вернуть, но хотим добиться положенных региональных выплат и помощи для дочки Сергея как ребёнку участника СВО. Ей, оказывается, выплата в 25 тысяч положена была ещё в прошлом году, но никто не сказал, что надо написать заявление, а нет заявления — нет и выплаты. В этом году написали заявление — получили от региона 15 тысяч рублей к учебному году.

Мы с супругой оба инвалиды второй группы. Недавно были в районном отделении Соцфонда, возили туда с трудом добытые удостоверения «Семья погибшего ВБД» (ветерана боевых действий — прим. Ф.). Выяснилось, что нам, родителям погибшего бойца, эта «корочка» абсолютно бесполезна. Сказали, что мы как инвалиды второй группы и так получаем ежемесячную денежную выплату за лекарства и курорты. И к потере второго сына государство также остаётся равнодушным.

Дочке Сергея по аналогичному удостоверению добавили 700 рублей к назначенной пенсии по потере кормильца около 13 тысяч рублей. И то: добавили с даты подачи заявления. Как будто её отец погиб где-то под забором, а у него ордена, но кому кроме нас это важно… Хотя в законе написано: «назначается со дня возникновения права на неё» — значит, с момента смерти Сергея в августе 2022 года, как мы понимаем? Но в Соцфонде думают иначе.

Зазеркалье какое-то...

— У нас в области множество структур, в обязанности которых входит помощь и поддержка семей участников СВО, но они стараются не донимать нас расспросами.

Только через год мы услышали слова сочувствия от представителей губернатора. За что им спасибо. Это очень важно для нас. С тех пор больше никто не удосужился хотя бы поинтересоваться, как и на что живёт семья погибшего бойца. Никто!

Звонят, только если требуется подвезти какие-нибудь справочки-бумажки для их же отчёта перед вышестоящими.

Недавно узнали о соцпаспортах на семьи воинов, по которым Фонд «Защитники Отечества» отслеживает уровень своей заботы. Попросили в соцфонде показать соцпаспорт на нашу семью. Так, для интереса. Но оказалось, что документ заводится только на действующих бойцов, а погибших он не касается. Нет человека — нет проблем? Зазеркалье какое-то... Помощь должна быть искренней, а не показной или по принуждению.

Мы часто смотрим телевизор и всё больше убеждаемся в различии между тележизнью и жизнью на местах. Из телевизора президент нас постоянно убеждает, что все участники СВО — герои и равны между собой. Но, видимо, как всегда, некоторые равнее.

Сколько ещё раз президент должен озвучить тезис о равности? Не пора ли просто сделать телодвижение и проявить политическую волю? Ощущение такое, что страна поделена. Большинство в Госдуме и Совфеде на словах согласны с позицией президента о равности, а на деле, принимая законы о соцподдержке участников СВО, следуют чьей-то установке и голосуют за разделение на категории, вместо того чтобы указать просто: «признанные участники СВО».

Отдали самое дорогое — своих детей

— Регионы неравны в своих возможностях. Москва может себе позволить приглашать добровольцев из других регионов, не напрягая особо своё население. Кого растим? Там, за «лентой», лучшие из лучших, наш генофонд, а с чем и с кем мы остались в тылу? Что для государства сегодня важнее? Немалая часть нынешнего поколения выросла в тепличных условиях, и им абсолютно всё равно, под каким знаменем жить, лишь бы на личном благополучии это не отражалось. Некоторые ищут себе место побезопаснее и поприбыльнее даже на [Роскомнадзоре]. Наши дети не искали.

Форма Сергея так и висит в его пустой комнате

Оба были «Почётными донорами РФ», в любое время дня и ночи могли сорваться для помощи, если срочно нужна была кровь. А такие случаи бывали, когда речь шла о больных детях. Столько жизней спасли, а сами погибли от кровопотери...

Мы удивились рассказам сослуживцев об их боевом пути, не ожидали таких поступков — ордена тому подтверждение — от наших мирных, в общем-то, парней. Они до конца выполнили свою миссию воинов-защитников, остались верны Присяге и справедливо заслужили вечную память о себе. Мы гордимся вами, наши любимые мальчишки!

Мы отдали на защиту Родины самое дорогое, что у нас было — детей, и остались один на один с государством, которому наше существование безразлично.

Всё говорит о том, что одна из западных установок: «ничего личного, просто бизнес» успешно приживается в нашей стране.

Р.S. В июле Юрий Ковиковдов вышел на пенсию по возрасту и узнал, что теперь будет получать на 3 тысячи меньше (около 15 тысяч рублей), потому что при переходе с пособия по инвалидности на пенсию по старости меняются условия. Юрий и его жена — неработающие инвалиды второй группы, обе их пенсии в общей сумме не дотягивают и до 30 тысяч рублей в месяц.

На днях стало известно о новых инициативах поддержки семей участников СВО. Врио министра финансов и бюджетной политики Белгородской области Наталья Шаролапова сообщила о планах выделить из областного бюджета на эту статью расходов 1,6 миллиарда рублей в 2025 году.

Хотите быть всегда в курсе новостей «Фонаря», когда просматриваете «Дзен.Новости»? Добавьте нас в список ваших источников, и мы всегда будем на видном месте. Сделать это можно здесь. Поддержать работу редакции вы можете тут. Спасибо!