— 5 февраля 1942 года от рук немецких оккупантов и их пособников на бывшем камышитовом заводе погибли многие мирные белгородцы: старики, женщины и дети. За прошедшие 80 лет история этого страшного для Белгорода дня была изменена до неузнаваемости и обросла различными, не имеющими отношения к действительности заблуждениями и даже сооружениями. Только сегодня можно сказать, что истина, наконец, почти восторжествовала.
В чём же заключались заблуждения, о которых я упомянул выше?
Камышитовый завод находился у села Михайловка Белгородского района. В 1957 году Михайловка, больше известная как Пески, вошла в городскую черту Белгорода. Сегодня на месте камышитового завода, где произошла трагедия, находится сквер, ведущий от автобусной остановки «Очаково» на улице Корочанской к бывшему заводу пластмасс, располагавшемуся на улице Корочанской, 85А.
Аллея, ведущая к бывшему заводу пластмасс
В 1930 году газета «Белгородская правда» писала: «Камышитный завод намечено построить в Белгороде в центре расположения зарослей камыша в долине реки Донец... Возобновление такого завода вполне обоснованно: 1) имеющиеся заросли камыша до 1000 гектаров; 2) качество камыша, достигающего высоты до четырёх метров при толщине стебля до одного сантиметра и так далее. Стоимость завода с его оборудованием — 150 тысяч рублей, при выпуске продукции в год 15-20 тысяч досок (1×2 метра)».
В 1934 году завод был построен. Само по себе слово «завод» рождает ассоциацию с большими каменными зданиями, цехами с дымящимися трубами, огороженными высоким забором с проходной. На самом деле, тот завод представлял собой сооружённый из камышитовых щитов большой сарай длиной 25, шириной семь и высотой четыре метра. Он есть на топографической карте Белгорода 1940 года и на фотоснимке, сделанном из немецкого самолёта 3 октября 1941 года, незадолго до оккупации захватчиками Белгорода, обведён на фото красным кругом.
Основная продукция завода, названная в газете досками, представляла собой крепко связанные щиты из камыша. Ими крыли крыши в домах, сараях, из щитов сооружали заборы. Заготавливали камыш в обширной заболоченной пойме Северского Донца, на месте которой сегодня широкое русло реки и городской пляж.
Несмотря на то, что на камышитовом заводе погибло множество невинных людей, после освобождения Белгорода это место не обозначалось. На нём не было ни памятника, ни указателя о происшедшей трагедии. После войны здесь добывали песок. Его грузили лопатами на машины пленные немцы, работал паровой экскаватор на проложенной железнодорожной ветке. Затем на месте завода располагался песчаный пустырь за огородами частных домов по улице Корочанской.
В конце 60-х годов XX века на пустыре начались земляные работы, песок сгребался и разравнивался скреперами и бульдозерами: строился крупный завод пластмасс. Скорбная дата никак не отмечалась, в прессе не упоминалась. Но память о трагедии хранили коренные белгородцы, пережившие войну, и реалистичная картина художника Гончарова «Сожжение в сараях камышитового завода белгородских граждан», написанная им в 1947 году.
«Сожжение в сараях камышитового завода белгородских граждан», Н. Гончаров, 1947 год
В 1997 году в Белгороде на улице Речной при участии главы администрации города Георгия Голикова была открыта часовня — киот Казанской Божией Матери, как указано на её табличке «в память белгородцам, сожжённым в годы войны в сараях камышитового завода».
К удивлению старых белгородцев эту часовню возвели не на месте трагедии, а в пяти километрах восточнее! Не в бывшем селе Михайловка (Пески), а в бывшем селе Старый город. На карте 1940 года хорошо видно, что это разные сёла, а сегодня — разные районы города. Есть на этой карте и камышитовый завод, он обведён красным кругом. Место, где стоит часовня, отмечено синей стрелкой.
По этому поводу негодовали моя бабушка, тётя и мама, жившие в войну в Михайловке на улицах Волчанской и Серафимовича (в то время Пролетарской), и знавшие о трагедии не понаслышке. Мамин сосед Красников погиб 5 февраля 1942 года именно на камышитовом заводе. Его забрали на расправу михайловский староста Пенцев с полицаями.
В 1998 году с краеведом Владимиром Цокуром мы проводили опрос тогда ещё многочисленных старожилов улицы Речной Старого города о событиях, проходивших там в войну. По их воспоминаниям в районе часовни также вязали камыш, но людей не сжигали. Там случилась другая трагедия. В одну из зим немцы обязали всех жителей улицы покинуть свои дома. По утру провели обход, и не выселившихся старгородцев привели к замёрзшему Донцу, построили и дали по ним залп из винтовок. Люди бросились бежать через лёд в камыши к Белой горе, около сорока человек погибли и были похоронены на старгородском кладбище. Опрошенные нами старожилы соглашались с тем, что часовня в память о сожжённых на камышитовом заводе поставлена не в месте трагедии, и недоумевали о причинах этого. По итогам этой поездки Владимир Цокур опубликовал в газете «Наш Белгород» от 18 августа 2000 года статью «Кровавая тень офицерского казино».
Возведение часовни на Речной породило досадную путаницу. К славным датам стали возлагать цветы и венки к ней, думая, что здесь и находилось место трагедии на камышитовом заводе. В 2010 году правительство Белгородской области, областной государственный архив и областной Центр документации новейшей истории в издательстве «Константа» издали книгу «Оккупация. Белгородчина в октябре 1941–августе 1943 годов. Документы и материалы», авторами и составителями которой стали А.Крупенков, Т.Утенина, Л.Хромых. В ней утверждалось, что часовня на улице Речной сооружена неподалёку от места трагедии на камышитовом заводе. Это не соответствовало действительности, трагедия произошла не «неподалёку», а в пяти километрах западнее, в Михайловке (Песках).
В то время в сети вёлся форум Бел.ру, ныне утраченный. В нём была ветка «История Белгородского края» с обширной краеведческой информацией, документами, фото, обсуждениями и спорами историков, краеведов и заинтересованных белгородцев. Я был одним из модераторов этой ветки на форуме и в 2011 году открыл там тему «Кровавая бойня на камышитовом заводе», в которой изложил вышеприведённые доводы по местонахождению камышитового завода.
Тема вызвала острую дискуссию, в которой участвовали краеведы, знатоки истории Белгорода, старожилы, в том числе и один из составителей сборника «Оккупация...» авторитетный краевед Александр Крупенков. 6 февраля 2012 года «Белгородские известия» и сайт «Летопись Белогорья» опубликовали его статью «Песчанская трагедия». В ней Крупенков рассказал, как в мае 1997 года, услышав по радио сообщение об открытии часовни-киота Казанской Божией Матери в память мирного населения, сожжённого на камышитовом заводе, приехал на место его бывшего местонахождения, зная от старых краеведов, что камышитовый завод находился на территории завода по переработке пластмасс. Но никого там не застал. Мероприятие проходило в пяти километрах восточнее на улице Речной. Крупенков недоумевал о причинах этого и указал, что «пока ещё живы немногочисленные свидетели тех событий, просто необходимо исправить ошибку и установить памятный знак именно на том месте, где в сараях оккупанты и полицаи заживо сжигали людей». Тем самым неточность в сборнике «Оккупация...» о месте нахождения места злодеяния была исправлена.
Кто в 1997 же принял году решение возвести часовню именно на улице Речной? Может быть, заблуждение о месте камышитового завода возникло из-за невежества тогдашних городских чиновников «от культуры»? А может из-за и поныне стоящего там монументального строения бывшего Белгородского опытного биохимического завода по производству кормового белка из камыша, построенного в 1959 году, и ошибочно принимаемого за тот самый, камышитовый? Пока на эти вопросы нет ответа. Желающих признаться в этом, я думаю, не будет.
В результате жарких испоров и обнародования новых документов и фото в ветке на форуме «История Белгородского края» истина о подлинном месте нахождения злодеяния была бесспорно установлена. Помогли в этом опубликованные немецкие аэрофотосъёмки Белгорода и окрестностей, проводившиеся в разное время. На фото слева от 3 октября 1941 года отдельно стоящий камышитовый завод хорошо виден. На фото справа от 23 мая 1942 года с того же ракурса завода уже нет. При этом другие строения неподалёку невредимы.
Самого фото того сгоревшего камышитового завода кроме как снятого с самолёта, нет. В сети периодически размещается фото небольшого сарая, у которого стоит наш военный в шинели с погонами с двумя женщинами. Нередко это строение ошибочно принимается за тот самый, сожжённый в феврале 1942-го года камышитовый завод. На самом деле это фото осмотра территории осенью 1943 года сделано на территории камышитового завода уже после его сожжения.
Программа Retromap позволила уточнить место расположения сожжённого камышитового завода на современной местности буквально до метра. Это сквер, клумба, выходящие к бывшему зданию заводоуправления пластмасс. По случайному стечению обстоятельств это место не было застроено и представляло собой готовую площадку для увековечивания произошедшей здесь трагедии.
В январе 2019 года белгородский кинодокументалист Сергей Рудешко снял фильм «Белгородская Хатынь», который был показан на белгородском телевидении и вызвал большой резонанс. На месте трагедии была снята Елена Карпова, её мать погибла здесь в феврале 42-го года. Но возлагать цветы пришлось на асфальт из-за отсутствия памятника жертвам расправы.
28 января того же 2019 года центральная «Независимая газета» опубликовала статью белгородского учёного — историка Сергея Богданова и нашего соотечественника, ныне известного израильского журналиста и телеведущего Александра Вальдмана «Малоизвестные страницы Холокоста на территории России. „Камышитовая“ боль». В статье, как и в фильме, рассказывалось о трагедии, произошедшей 5 февраля 1942 года в Белгороде, и необходимости установки памятника на месте злодеяния. Задавался вопрос: почему это не сделано до сих пор? Кроме этого, Александр Вальдман обратился с письмом об увековечивании памяти погибших к президенту России.
Летом 2019 года на подлинном месте трагедии, в сквере напротив заводоуправления бывшего завода пластмасс, наконец-то был установлены камень с памятным крестом, стоящий поныне. По непонятным причинам это произошло келейно, без упоминания в печати и на телевидении, без обсуждения проекта памятника с общественностью. Информации о том, кто принял давно назревшее решение о его установке, разработал и согласовал проект, не было и нет.
На камне памятника прикреплена табличка с православным крестом и следующим текстом: «В память о белгородцах, сожжённых немецко-фашистскими захватчиками в 1942 году на камышитовом заводе в городе Белгороде Вечная память». На мой взгляд, в этом тексте нет главного: не указано, что именно НА ЭТОМ МЕСТЕ 5 ФЕВРАЛЯ 1942 ГОДА оккупантами были расстреляны и сожжены невинные мирные жители. И не только белгородцы, но и оказавшиеся в Белгороде и невольно ставшие жертвами жители других мест.
Не указаны ныне известные нам фамилии и имена погибших здесь людей. Никак не отмечено, что уничтожение здесь евреев, в том числе детей, являлось актом холокоста. Кроме этого, если уж быть предельно точным, то в 1942 году камышитовый завод территориально находился не в Белгороде, а в селе Михайловка (Пески). Считаю, что этот недостаток следует устранить, обсудив с общественностью, историками и краеведами текст уточнённой надписи на памятнике. Хорошо бы и благоустроить это место перед бывшим заводом пластмасс. Оно уже лет 25 огорожено покосившимся забором и никак не используется. Пока неясным остаётся и само число жертв злодеяния. Известны фамилии около сотни погибших там граждан. Это местные коммунисты, руководители, активисты, евреи и обычные люди, оказавшиеся неугодными оккупационным властям и их прихвостням — старостам и полицаям. В различных источниках называются цифры в 60, 600, 700, 1 700, 2 000 и более человек погибших. Вероятно, точное количество жертв уже не удастся уточнить. Но это и не столь важно, гибель даже одного человека является трагедией, которую надо знать и помнить.
Вечная память безвинно погибшим на камышитовом заводе 5 февраля 1942 года... Мы обязаны помнить и чтить их.
СЕРГЕЙ ПЕТРОВ
