«Я не разрешаю себе думать, что будет через год». Как белгородка бросила всё и уехала в Воркуту

— С чего у тебя началась эта авантюра?

— Всё началось с того, что какое-то время я вынашивала коварный план: а не свалить ли мне из Белгорода? Где-то с зимы я ходила-бродила и думала над этим.

Выбирала какие-то города, которые мне кажутся симпатичными. Смотрела на Казань, Калининград, — города, которые я знаю. Параллельно просматривала города на море (смеётся). Ну это же мечта идиота — сидеть на пляже и писать заметки.

Я тусила на HeadHunter’е бесконечно, обновляя вакансии. Но ничего не находила и идея постепенно погибала.

— Смотрела вакансии, связанные только с журналистикой?

— Да, я не хотела менять род деятельности. При этом, будучи редактором уже три раза, я готова была сделать шаг назад, приехать в условный Калининград и стать корреспондентом, то есть писать новости. Но ничего не находилось. И чудесным мартовским утром я ехала в автобусе и увидела вчерашнее сообщение в Telegram от Тимура Юсупова.

Он написал: «Гуля, я нашёл тебе идеальную работу, то, что ты умеешь делать, большая зарплата... Минус только один — это Воркута». Я подумала, что он издевается. Что он сидел, ему было скучно и он решил меня потроллить. Тут мы стали переписываться, и оказалось, что он серьёзно. Я очень смеялась, воображала, как буду всем рассказывать, что я такая молодец, не поехала в Воркуту. А потом я рассказала об этом паре человек: родителям, подружкам. Стала об этом думать и подумала: а почему бы и нет? И написала местным работодателям. Потом какое-то время мы обменивались информацией, и у меня эта мысль, что я могу поехать в Воркуту, стала настолько ощутимой, что она меня пугала.

— А предложений других так и не появилось?

— Да. При этом я очень хотела радикальных перемен. И не рассматривала каких-то покорений столиц, а просто тупо хотела сменить декорации. И когда в Воркуте мне сказали, что мы тебя берём, я попросила очень долгий срок на раздумья.

— Это сколько?

— Почти две недели.

— Как тебе обрисовали твои будущие обязанности?

— Делать газету «Моя Воркута» и её сайт, провести — употребим модное слово — «реновацию» сайта. Когда я познакомилась с «Моей Воркутой», я поняла, что это такая в большой степени городская газета, какой и были мои прежние «Фонарь», Go31.ru и «Комсомольская правда».

— Что было после двух недель раздумий?

— Я ходила, думала-думала-думала и придумала... что пошло оно всё к чёрту. Куплю билет, соберу чемодан, поеду в Воркуту и по крайней мере попробую. Вплоть до того, что я думала, что даже если через месяц вернусь домой, то сама себя пойму. Это будет нормально.

— А знакомые, друзья, родные?

— Надо сказать, что большинство откровенно не называли меня сумасшедшей только из хорошего ко мне отношения. Меня удивили родители (смеётся), я ожидала от них: «Ты с ума сошла, мать, какая Воркута?». А они отнеслись очень мило. Ну а так вообще никто особенно не говорил, что «это круто, поезжай».

— Высокая зарплата тоже не переубеждала?

— Все говорили про дороговизну жизни там, а ещё, что меня обязательно обманут (смеётся). Рассказывали, что уровень моральных страданий мой будет таков, что никакие деньги его не перекроют. А полтора человека сказали: «Поезжай».

И после всего этого мне хотелось не вернуться домой через месяц просто из вредности. Получается, что отчасти неприятие этой идеи сыграло положительную роль.

— Как ты приехала в Воркуту?

— 18 апреля в половине третьего дня, как сейчас помню, я высадилась на вокзале. Меня встречали нынешние коллеги. Я вышла в лёгком пальто, в туфлях, а там снег по уши, мороз, зима. Мне захотелось заплакать (смеётся). Я подумала: «Господи, зачем?».

Для меня зима — это такая страшная история, и осознать, что я почти из весны приехала в зиму было больно. Это был, в принципе, один из немногих моментов, когда я пожалела о своём решении. Может ещё пару недель я металась, а потом всё. Я поняла, где нахожусь, зачем я здесь и что делать.

Изначально меня пугала даже не разлука и расстояние, а вот эти девять месяцев зимы и темени. Я достаточно начиталась об этом. И сейчас, уже привыкнув к этому, я считаю, что теперь мне главное пережить настоящую зиму, которая только предстоит.

— То есть 18 апреля были цветочки?

— То, что было 18 апреля, то, что 9 мая было в снегу, что последний звонок был при морозе, — это всё фигня. Я думаю, что страшно будет где-то с октября, ну и зимой.

— Как много времени ты проводишь на улице?

— В будние дни я выхожу на работу и прихожу с работы. По выходным я сначала особо не выходила на улицу, но сейчас стала гулять. А раньше меня буквально один раз вывезли за город, и один раз я была на мероприятии, где презентовали приложение по Воркуте для туристов.

— Прости?

— Да. Туристический потенциал Воркуты нам, жителям средней полосы, просто не знаком. И недооценён. Об этом я хочу написать — зачем приехать в Воркуту туристом. Это уже сейчас, не разведав и десятой доли того, что здесь можно посмотреть, я искренне считаю, что приехать в Воркуту «поглазеть» — очень круто. И природные, и урбанистические места здесь клёвые.

— Советское прошлое?

— Да, есть посёлок, в котором можно снимать фильмы из 60-х. То есть там всё сохранено, это потрясающе. Или выезд за город в тундру и лицезрение отличной от обычной для тебя природы — это круто. Плюс лыжи, сноуборд, — всё это. Не будучи фотографом, я считаю, что тут Клондайк для человека, который ищет картинку.

Я вечером хожу домой и вижу совершенно другое небо, потому что нет деревьев с их кронами — есть только такие... ну «кусты». Облака, которые поднимаются как будто из-за домов... Это очень красиво, необычно.

— Как началась твоя повседневная жизнь в Воркуте?

— Она началась с того, что мне нужно было узнавать газету, которую надо издавать. Тут такой забавный момент, о котором я предупреждала ребят, когда мы говорили об этом. В последний раз бумажную газету я издавала в «Комсомолке», то есть вёрстку и прочие вещи я не делала очень давно. Некоторые скромные знания мне пришлось восстановить, я узнавала местную повестку, мониторила новости республики Коми.

Тут надо отдать должное всей редакции, что не было такого — давай, газету издавай. Я представляю, как всех достала, когда спрашивала, что куда совать, но все мне помогали во всём. И сейчас я понимаю, что газета — это что-то совершенно другое по сравнению с онлайном. В общем, я ушла из лагеря людей, которые думают, что печатные СМИ — это фигня.

— Ну речь о том, что печатным СМИ недолго осталось.

— Да, я об этом. Поработав в конкретном городе с конкретным населением, я начала думать, что когда в городе вроде Воркуты, не областном центре, закроется последняя газета навсегда, то это будет означать, что мир вообще изменился. А до тех пор газета абсолютно имеет право на существование. Я пока не особо могу сформулировать, но я чётко понимаю, зачем она нужна.

— Ты говоришь о том, что газета — это некий символ?

— Я говорю о том, что газета — всё ещё источник получения информации. Раньше я думала, что читатели газет просто интернетом пользоваться не умеют.

— Воркутинцы из поколения в поколение читали газеты. И до сих пор делают это. При этом всё, что написано в газете, за десять минут переносится в онлайн. Значит у читателей газеты есть какой-то мотив, приверженность к печатной прессе? Я об этом, когда говорю о «символе».

— Тогда может быть символ. Просто теперь я думаю, что в этом мире должно быть что-то, что ты читаешь каждый день. И пока это будет, всё будет нормально. И это не интернет, конкретно в Воркуте. Вот как-то так. И теперь, когда у меня пропал этот «интернетный снобизм», я вместо того, чтобы мечтать о том, чтобы газеты умерли, думаю, что бы придумать или позаимствовать из интернета, чтобы сделать газету вообще классной.

— Я всегда думал о том, что в редакции печатного СМИ издатель после выпуска газеты может взять её в руки и материально ощутить результат. В интернете есть всякие счётчики и просмотры, но потрогать (в прямом смысле) нечего. Для тебя это тоже кайф?

— Было такое, да. У меня есть ощущение, что интернет — это воздух. Что когда крутая статья уходит с главной части сайта, то её как будто больше не существует. А здесь мне по понедельникам приносят два экземпляра газеты — один мне, один в подшивочку. И ты думаешь: «Блин, какая я молодец!». Первые несколько недель я буквально умирала (смеётся). И сходила с ума от ощущения, что то, что я делаю, наконец-то опять можно потрогать.

— Насколько сильно отличаются (если отличаются) воркутинцы от белгородцев?

— Ходят легенды про удивительную отзывчивость и душевность обитателей северных краёв. За пределами редакции у меня пока мало знакомых, но был один эпизод, особо запомнившийся мне. В первые недели (я ещё плохо знала город) я пошла в супермаркет и накупила два больших пакета еды. И тут я обнаружила, что у меня сел телефон, остановка чёрт знает где, на улице темно, и зима, и вообще всё плохо. Стою грустная, смотрю на два пакета, подумываю о том, чтобы оставить их в ячейках и без пакетов пойти на остановку, а на следующий день вернуться за ними.

Вдруг ко мне подходит кассирша и спрашивает: «Чего вы такая грустная, что случилось?». Я ей объяснила и она взяла и вызвала мне такси. Это было очень мило.

И в целом все заботятся, чтобы я не заблудилась. Первое время писали после работы: «Ну что ты, добралась?», подвозили домой, хоть им и не по пути. Все очень вежливые и милые. Пока у меня претензий к воркутинцам нет никаких.

— Ты работаешь с коренными воркутинцами?

— Да, обычные люди моего возраста и чуть старше меня. Все очень милые. У них семьи, дети... Я сначала приставала к ним по поводу того, почему они не уехали. И ответ, который я услышала, очень мне понятен и понравился. Человек мне говорит: «Я здесь родился, вырос, у меня здесь прекрасная работа. Зачем я поеду куда-то, где меня никто не знает? К тому же, вряд ли там мне будут платить столько же». И ответ этот заканчивался тем, что «я понимаю, почему ты приехала сюда».

— То есть ты советуешь людям из центральной России и не только сделать так, как сделала ты?

— Да, вообще не раздумывая. Если всё те же характеристики причин переезда были такие же, как у меня, я бы советовала человеку как минимум не бояться страшилок в интернете.

— Неужели после приезда не было момента, когда безумно хотелось обратно в Белгород?

— Я очень сильно была экзальтирована тем, как здесь всё отличается. Часть мозга, которая могла быть занята мыслями «о боже, как я хочу лето!» была занята «боже, это Арктика, о боже, 9 мая снег». Может это какой-то защитный механизм, но я тебе клянусь, что всего полтора раза погрустила насчёт тепла. И я сама удивлена этому.

Конечно, я хочу ходить в сандалиях, в сарафане. Сейчас хожу в курточке, которую в Белгороде ты снимаешь в апреле. Но это меня не волнует, не огорчает. Пока это у меня вызывает некую идиотскую радость, нежели печаль и желание вернуться на Белгородчину.

Такие же чувства белые ночи — не рассказывайте мне больше никто, что в Питере белые ночи! Это цветочки по сравнению с тем, что тут.

Как-то я пошла в кино вечером и инстинктивно собиралась выйти из кинотеатра в темень. Открываю дверь — а на улице белый день в 10 вечера! И так же, когда после этого мы вышли из пиццерии в полночь. Дальше беру такси, еду домой, а там розовая кромка на небе как на рассвете. Смотрю на часы — полночь. Удивительно.

— Сколько у вас сейчас градусов?

— 18! Очень комфортно, хорошо.

Да и вообще, если попытаться всё это упростить, за исключением друзей из моей прошлой жизни, здесь всё очень мало инфраструктурно отличается от жизни в Белгороде. Всё то, чтобы чувствовать себя комфортно, есть. То, чего здесь нет, можно заказать на Ozon’е — приедет за пять дней (смеётся).

— Что дальше?

— На свой приезд сюда я возлагаю определённые личные и профессиональные надежды. Но я себя знаю: когда пойму, что мне скучно, то есть только один вариант — собрать чемоданы и поехать дальше. Но тут я должна сказать, что, переехав в Воркуту, я совершила поступок, не свойственный мне.

Я всю жизнь собиралась умереть в Белгороде от глубокой старости. Не потому, что я идейная белгородка, а просто тяжело всё менять. И когда я всё сделала, поняла, что могу ехать три дня на поезде, то сейчас не разрешаю себе думать, что будет через год. Я хочу насладиться каждым днём своего невероятного поступка. И вообще я думаю о том... что я бы не хотела возвращаться в Белгород...