«Я предлагаю свою жизнь вместо него». Как суд арестовал Илью Зелендинова, обвиняемого в гибели пациента

Новость о проведении в Октябрьском районном суде Белгорода открытого заседания по делу Зелендинова появилась за час до его начала — это не стало проблемой для появления в суде многих журналистов федеральных телеканалов, которые приехали в Белгород ещё несколько дней назад.

— Добрый вечер! — словно в телешоу поприветствовал всех судья Захаров и принялся устанавливать личность Зелендинова. Подтвердилось, что бывший врач второй городской больницы родился в Ташкенте, проживает в Белгороде с 2001 года, женат и не работает в медицинском учреждении с 30 декабря 2015 года.

— Ваша честь, разрешите обратиться? У меня есть слово, — попросил хирург. Все операторы мгновенно устремили свои камеры на него. «Позже у вас будет возможность», — не дал выступить судья и обратился к потерпевшей.

— Неприязнь к обвиняемому испытываете? — спросил он у гражданской жены Евгения Вахтина, уточнив, что обязан задать ей этот вопрос.

Инна Сергеева задумалась. «Нет… Обиду, конечно, испытываю», — ответила она.

К уже имеющимся в деле положительным характеристикам на Зелендинова адвокат Кривородько попросил приобщить рекомендации на бывшего врача от его соседей по квартире.

— Илья Александрович, возмещался ли вами материальный ущерб потерпевшей? Если да, то в каком объёме и когда? — спросил у своего подзащитного Кривородько.

— Возмещался на поминки и погребение.

— Это сумма, которая была заявлена потерпевшей стороной?

— Да.

— Когда возместили её?

— На следующий день после происшествия.

— Приносились ли вами извинения потерпевшей?

— Конечно. В тот же день, в день происшествия.

Обвиняемый Илья Зелендинов

Аналогичные вопросы адвокат задал и гражданской жене Вахтина.

— После того, как я его искала по всей больнице, как просила выйти ко мне и вдруг случайно столкнулась с ним... Я думаю, что так не приносят извинения.

Слово дали руководителю первого отдела по расследованию особо важных дел Михаилу Васильченко. Он впервые назвал реальную фамилию медсестры, которая выполняла процедуру промывания желудка поступившему пациенту, а затем пожаловалась Зелендинову на умышленные удары от Вахтина. По мнению следствия, Вахтин нанёс медсестре Кучме «неумышленный удар в область бедра».

— Зелендинов, осознавая преступный характер своих действий, чувство мести за якобы умышленно сделанное Вахтиным, схватил последнего руками за плечо, приподнял того с кушетки и толкнул в смежный кабинет. В это время находящийся в коридоре сопровождающий Вахтина Авилов попытался пресечь преступные действия Зелендинова, но последний нанёс Авилову множественные удары в область головы и туловища. Продолжая свои преступные действия, Зелендинов, действуя умышленно, в целях причинения вреда здоровья, обладая физическим превосходством, осознавая, что Вахтин находится в болезненном состоянии и никакого сопротивления ему не оказывает, безразлично относясь к последствиям своего поведения, с большой силой нанёс удар Вахтину правой рукой в область головы и один удар левой рукой в область туловища. Имея высшее медицинское образование и опыт работы врачом, Зелендинов достоверно знал о последствиях в виде причинения тяжкого вреда здоровью при нанесении ударов потерпевшему Вахтину, однако относился к этому безразлично, — не оставлял шансов обвиняемому следователь, резюмировав, что между ударами врача и смертью Вахтина есть прямая связь.

По мнению Васильченко, Зелендинова надо заключить под стражу, так как он может скрыться в Ташкенте, где на данный момент проживают его родители. На вопрос адвоката хирурга о том, почему Зелендинов не скрылся до суда, следователь объяснил, что тогда бывший врач проходил по более мягкой статье, следовательно, не пытался избежать относительно небольшого наказания.

Также против хирурга, по данным следствия, говорит его прошлое — обвиняемый имеет в активе административные правонарушения, связанные с нарушением общественного порядка. «Даже обучаясь по специальности врача в НИУ «БелГУ», Зелендинов нарушал общественный порядок, злоупотреблял спиртным», —рассказал следователь. Зелендинов впервые отреагировал на обвинения — начал отрицательно качать головой.

Следователь рассказал, что в ходе допроса медсестры Алины Кучмы она рассказала, что не видела момента удара Зелендинова, тогда как на видеозаписи видно обратное. «Соответственно, к её показаниям в настоящее время следствие относится критически», — заключил Васильченко. По его словам, все остальные свидетели, включая присутствовавших в кабинете и пришедших на место событий позже, рассказывали об агрессивности Зелендинова и спокойствии Вахтина. Также они сообщили, что пациент был трезв.

В феврале 2014 года Зелендинов привлекался к административной ответственности за мелкое хулиганство, сопряжённое с неповиновением власти. «Как можем охарактеризовать (положительно — прим. ред.), если врач привлекается за хулиганство?» — задал риторический вопрос следователь.

На контрасте с характеристикой с работы Зелендинова, где жалоб на него не поступало, у следствия есть данные из белгородского госуниверситета. В них указано, что студент медфака имел дисциплинарные взыскания — в частности, «в январе 2002 года в связи с нарушением распорядка, выразившегося в конфликт с охраной университета из-за запрета посещения Молодёжного культурного центра в нетрезвом состоянии, Зелендинову был объявлен строгий выговор».

Защитник хирурга поинтересовался, почему следствие называет причину смерти Вахтина и заявляет, что он был трезв, если судебно-медицинская экспертиза ещё не закончилась.

— В материалах дела имеется консультативное мнение, справка эксперта, но полное заключение будет изготовлено позднее, — пояснил следователь.

Адвокат оспорил и суждение следствия о том, что Зелендинов не признаёт свою вину. По словам Кривородько, прошлое обвинение по статье 109 бывший врач признавал полностью, а вот с более тяжкой статьёй не согласен.

— Мнение органов следствия такое, что целью показаний, которые вы давали в качестве подозреваемого по статье 109, было вообще уйти от ответственности. Никаких признательных показаний, которые бы согласовались с данными видеозаписи и независимых свидетелей, Зелендинов не давал, — ответил следователь Васильченко.

Слово наконец получил сам обвиняемый.

— Удары потерпевшему наносили вы? — спросил у него судья.

— Один удар наносился.

— Чем и куда?

— Один удар… Даже не удар… Толчок в область головы.

— Вы как доктор понимали, что от ваших действий может быть причинён тяжкий вред здоровью?

— Я не осознавал, что такое может получиться.

— То есть нанося толчок-удар в голову, вы не догадывались, что может быть причинён тяжкий вред здоровью?

— Да.

Бывший врач начал рассказывать о том злополучном дне, когда всё произошло.

— Я заступил на дежурство 29 декабря в восемь утра. Находился в другом корпусе: работа врача-хирурга не предполагает сидячий режим, потому что кому-то может стать плохо и всегда надо находиться в действии.

— Но почему вы исполняли ещё и функции службы безопасности? Почему медсестра рассказала о случившемся именно вам?

— Изначально Вахтин поступил с подозрением на желудочно-кишечное кровотечение. Чтобы подтвердить либо снять диагноз, надо провести определенную манипуляцию. В результате конфликта это окончательно сделать не удалось. Я направился с медицинской сестрой с целью повторной консультации, никакого злого умысла у меня не было.

— То есть вы в этом кабинете очутились, чтобы оказать помощь?

— Абсолютно. Повторно осмотреть пациента.

— А первоначально кто осматривал?

— Не помню, кто-то из хирургов его осмотрел.

— Почему вы решили, что нужно повторно его осмотреть?

— Потому что у хирургов не как в математике — два плюс два равно четыре... У нас сейчас либо плохо, либо хорошо…

— Я повторяю вопрос — почему медсестра обратилась за помощью именно к вам?

— Потому что в этот момент я встретил её на первом этаже приёмного отделения хирургического корпуса. И узнал, что в результате конфликта не удалось окончательно провести манипуляцию.

Под конфликтом Зелендинов имел ввиду рассказ Кучмы: «Медсестра пояснила, что при попытке промывания желудка она была избита Вахтиным, ей наносились удары, в результате чего она не смогла окончательно закончить промывание желудка».

Зелендинов повторил, что «дальнейшего развития событий никто не ожидал» и «злого умысла никакого не было».

— Войдя в приёмное отделение терапевтического корпуса, я увидел Вахтина, поднял его за руку и хотел направить в другой кабинет с целью дальнейшего осмотра. Но со стороны на меня налетел его товарищ, я почувствовал угрозу, поэтому завязалась драка с Авиловым. А Вахтин направился в мою сторону и я почувствовал также от него угрозу.

— Почувствовал угрозу… — шёпотом повторил судья и записал что-то в блокнот.

В зале было заметно не меньшее удивление показаниями бывшего врача.

— Я хочу ещё раз принести извинения родственникам. По такой трагической нелепости погиб человек. Ушёл из жизни. Я предлагаю свою жизнь вместо него. Вы моей жизнью можете воспользоваться, как хотите.

Зелендинов сделал долгую паузу. Казалось, что сейчас он может заплакать. Судья, понимая значимость момента, не прерывал его. «Я искренне раскаиваюсь в содеянном», — добавил хирург и замолчал.

Судья попросил его выразить отношение к сказанному следователем.

— Никаких угроз в адрес родственников или свидетелей у меня никогда не было. Я никому никогда не угрожал. С моей стороны никогда угроз не будет. Я всегда был честным, порядочным человеком. Я прошу следствие изменить мне меру пресечения на подписку о невыезде, я не являюсь опасным для общества человеком.

К трибуне, заняв место в трёх метрах от Зелендинова, подошла гражданская жена Вахтина и стала задавать ему вопросы.

— Я всё-таки не понимаю. Почему изначально начавший осмотр хирург больше не занимался пациентом, а делали это вы?

— Потому что в бригаде несколько человек. Один, который осматривает, он не постоянно сидит.

— Нет, доктор. При поступлении человека его осматривает один хирург. При взятии анализов докладывают этому же хирургу. Откуда вы узнали о нём?

— Такое стечение обстоятельств.

— Хорошо, но почему вы не состыковались с тем доктором? Почему вы взяли на себя обязанность лечащего врача?

— У нас бывают такие ситуации, что изначальный осмотр проводит один доктор, а после обследования пациента смотрит другой.

Зелендинов воспользовался непосредственной близостью с потерпевшей и глаза в глаза вновь попытался заверить её в том, что никаких угроз от него в будущем не будет. «Не надо вводить меня в ранг убийцы», — попросил хирург.

— Я не могу поверить в ваши слова. После увиденного я не могу поверить. Вы сейчас выглядите обычным человеком, но что было на плёнке? Я её не могла посмотреть целый день. Такой жестокости я не видела никогда.

Инна Сергеева, гражданская жена погибшего Евгения Вахтина

Сергеева поддержала следствие во мнении, что Зелендинова надо заключить под стражу.

— Вам поступали угрозы от Зелендинова? — спросил потерпевшую защитник Зелендинова.

— Нет.

— Тогда почему вы считаете, что он может вам угрожать в дальнейшем?

— Из-за изменения тяжести статьи.

— Когда вы узнали об изменении статьи?

— Сейчас.

— А когда написали заявление о том, что считаете необходимым заключить под стражу из-за возможных угроз?

— Вчера, — ответила гражданская жена и, спустя мгновения словно поняв, что в её показаниях присутствует несостыковка, добавила: «Если я не ошибаюсь».

На логичные возражения адвоката судья отрезал: «Давайте по существу».

Представитель Сергеевой Ирина Лочканова поддержала ходатайство следствия и добавила, что свидетель Авилов, сопровождавший Вахтина в больнице, также боится за свою жизнь из-за Зелендинова и желает, чтобы бывший врач сидел в тюрьме.

Слово дали адвокату Зелендинова Сергею Кривородько. «Горе, конечно, не измеришь никакими деньгами, но была предложена любая материальная помощь семье погибшего», — обратил внимание он. Позже в эфире передачи «Пусть говорят» дочь Вахтина заявила, что хирург в первые дни после смерти отца предлагал ей деньги, намекая на отказ от предъявления обвинений.

— Говорить, как сейчас однобоко трактуется в средствах массовой информации, о неком «враче-убийце», нельзя. Мы не хотим уйти от ответственности — было изначально признание вины. Мы хотим подчеркнуть, что никоим образом не было умысла о причинении смерти. Не желал Зелендинов наступления таких последствий! Не мог он предвидеть, что при данных обстоятельствах наступит смерть, — убеждал суд адвокат.

Кривородько привёл данные о «многодневном запое» Вахтина, удивился, почему так внезапно «утяжелили» статью Зелендинову, и уточнил у своего подзащитного, работает ли его жена — для избрания подписки о невыезде.

Но и это, и другие смягчающие обстоятельства бывшему врачу не помогли — суд постановил арестовать его до 29 февраля. По предъявленной обвинением статье Зелендинову грозит до 15 лет лишения свободы.