«Выживу ли я на этом вокзале?». История оставшейся без жилья белгородки-инвалида, живущей на вокзале

«Ваше жильё продано»

С 2022 года Елена Терещенко живёт от вокзала до вокзала: по бесплатному проездному она приезжает в разные города, спит в залах ожидания, месяцами ест только то, что пожертвуют случайные прохожие. Белгородке 47 лет, у неё инвалидность по зрению второй группы, а также проблемы с позвоночником и ногами — женщина с трудом ходит, особенно сейчас, по гололёду. В детстве Елену определили в специализированный интернат в Валуйках, а затем должны были выделить жильё. Но квартиру так и не выдали, и белгородка утверждает, что её якобы продали.

Елена Терещенко и её спальное место

— До девяти лет я жила дома, в школу меня не отправляли, за мной никто не смотрел, меня не кормили. У меня была мачеха, и её заставили перевести меня в специализированный детский дом-интернат для инвалидов в Валуйках (Валуйская общеобразовательная школа-интернат — прим. Ф.). Я не хотела возвращаться домой, потому что там надо мной издевались, избивали меня, запугивали. Дома меня не кормили, а в интернате кормили шесть раз в день — мне нравилось там.

Один раз такое было: меня обычно не кормили дома, а тут гости пришли. Мне дали много еды, потом стало очень плохо, и я пластом лежала три дня. Ведь если человек не ест, а потом много съест сразу, он может и помереть. Еле живая осталась. В интернате я ела, ела, ела — мне хотелось больше и больше. Когда я с каникул приезжала, то не могла наесться. Мне сейчас говорят: «вернись домой». А что со мной будет тогда? Я там не выживу голодная. Кто меня будет кормить? Я в детстве участковому в селе жаловалась, что меня не кормят, но кто ребёнка слушал? А потом из-за того, что я пожалуюсь, меня избивали дома.

Когда мне исполнилось 16 лет, меня прописали на улице Чапаева, 34 и должны были дать жильё. Дали работу в обществе слепых. Обещали обеспечить жильём, но так никто не обеспечил. Я ждала его в бабушкином доме, но он на границе, теперь там разбито всё. Я обращалась в администрацию, в итоге мне позвонил оттуда мужчина, представился бывшим работником администрации. Говорит, что с кем-то там общается: «Заметил, что ваше жильё продано. Вы можете свободно добиваться [предоставления жилья], вам всё равно положено», — вспоминает Елена.

«Тебя увезут и не найдут»

Долгое время Елена жила в деревенском доме бабушки, но его разбомбили. Белгородку даже не направили в пункт временного размещения, потому что у неё нет документов на дом.

— Хотя мне свидетели подписали бумагу, что я там [в доме бабушки] находилась. У меня там были посадки, было тепло, хорошо. У меня было ещё отцовское наследство в другой деревне Белгородской области, но его отобрала женщина, которая жила с отцом. Дали подписать бумаги, будто на помощь мне, но обманули, — сетует слабовидящая женщина.

Ещё Елена лишилась пенсии по инвалидности — её, по словам белгородки, отобрала семья. На родственников Елена заявление не подавала. Она считает, что «всё подкупается», и думает, что мачеха дружит с участковым, поэтому бороться за пенсию и возврат жилья бессмысленно.

Белгородка уже обращалась в прокуратуру, в администрацию Валуек, к губернатору Белгородской области и в приёмную президента России, но результата не дождалась.

— Мне люди помогли пакет документов собрать. Кушать нечего — так едой помогают. Я в Москву ездила в приёмную президента, документы передала. В жилфонде мои документы не принимают. Когда я меняла паспорт, мне сказали: «Вы не были прописаны на Чапаева, 34». А когда полиция патрулировала возле администрации и проверяла документы, то у них на планшете было написано, что прописка есть. Также в жилфонде сказали, что у меня есть прописка в другом регионе, но у меня её нет — мне ставили только временную. Её я убрала.

Владимир Владимирович Путин дал возможность людям проблемы обсудить на прямой линии. Жители Белгорода дали телефон, я четыре раза с операторами разговаривала. Мне сказали, что моё обращение будет разобрано.

К губернатору меня не пропускают, не записывают. У меня тут целая сумка с документами, всё собрано, директор валуйского интерната меня знает, помог их собрать. Ходила в [районную] администрацию — везде отказы. У министра социальной защиты Елены Батановой надо мной вообще посмеялись: «Тебя увезут и не найдут, потому что за тебя никто не ходит, за тебя никто не заступается, ты одна». Говорят, что со мной можно что хочешь делать: «Мы тебя пропишем на Промышленной [улице] (скорее всего, речь идёт о благотворительном фонде „Милосердие и забота“, который находится в Белгороде на улице Промышленной, 2 — прим. Ф.), а жить будешь на вокзале». Три человека в очереди впереди стояли, четыре позади — их приняли, а надо мной хихикают, издеваются, — утверждает Терещенко.

«Люди сейчас часто пропадают»

Елена обращалась в суд, но безрезультатно. На вокзал к ней также подходили люди, которые представились работниками прокуратуры. Белгородка не поверила им, потому что они не показали свои удостоверения.

— Сначала мне позвонили из прокуратуры и сказали, что передали моё дело в Валуйки. Я ответила, что так нельзя, ведь я до Валуек не доеду, у меня средств нет. В итоге несколько человек назвались сотрудниками белгородской областной прокуратуры, пришли сюда. Попросила показать их документы и папки с материалами моего дела — документов у них не оказалось, и так я решила, что они не из прокуратуры. Дали документы какие-то, но я отказалась их подписывать — я незрячий человек. И назойливо так пристали: «Подписывайте, вас пропишут на улице Промышленной!». Говорю: «Нет, мне жильё потом не дадут» — это мне юристы сказали в Москве, в приёмной президента. Объяснили, что если прописки нет, то сначала мне должны дать общежитие, а потом — квартиру.

Мужчина и женщина (возможные сотрудники прокуратуры — прим. Ф.) потом переговаривались между собой, говорили, что меня нужно куда-то заманить и увезти. Людей подсылали, чтоб меня увезти. Жильё-то продано моё, им неохота выплачивать что-либо (это предположение женщины — прим. Ф.). Я их стала записывать на видео, они это заметили, видимо, испугались и убежали. От меня хотят избавиться, жильё не давать, хотят куда-то отправить. Я опасаюсь за свою жизнь. Мало ли что. Люди сейчас часто пропадают, — уверена Елена.

«Для меня все люди — родные»

Благодаря льготам Елена иногда переезжает из одного города в другой — везде живёт на вокзалах, но не везде её встречают дружелюбно. Однако есть и поддержка: от неравнодушных жителей и бывших воспитателей.

— Я сидела в Орле на вокзале, в Курске. Бывало, обижали охранники там. Но я инвалид по зрению, еле хожу — куда я денусь? Я ходила всё лето кушать в монастыри бесплатно, а сейчас не могу — скользко. Если я упаду, то из-за больной ноги самостоятельно не встану. В том году я вообще без зимних сапог была, а на Курском вокзале холодно — я простыла, сильно болела. В этом году мне ребята отдали сапоги. Воспитатели с Валуек иногда помогают: передавали через автобус еду или поездом, если я была в Курске. Полиция меня знает. Полицейские тут [в Белгороде] хорошие, я их очень уважаю. Они присматривают за мной. Если кто-то обижает — отгонят, — радуется женщина.

Во все поездки Елена берёт с собой клетку с домашними крысами — это её любимые питомцы.

— Ко мне детишки подходят, играются с моими крысами. Они у меня ручные, добрые, к людям идут свободно. Если есть маленькие [крысы], я раздаю людям. Родители даже говорят, что детей от телефона не оттащить за уши, а тут они крыской заняты — даже телефон им не надо. Вот у одной крысы уши как у Чебурашки, все смеются, фотографируются с ними, — смеётся женщина.

Елена Терещенко и её питомец

Елена Терещенко также рассказала, что помогала жителям Курска и Белгорода прятаться на вокзалах, когда города обстреливали ВСУ.

— Всё равно за людей переживаешь, для меня все люди родные. Здесь я общаюсь. У меня много знакомых, люди ко мне подходят очень хорошие. Летом я ездила в Сергиев Посад (город в Подмосковье, где расположен мужской монастырь, — прим. Ф.). Батюшка браслет давал, говорил: «Ты в бомбёжки будешь людям помогать». И мне из другого монастыря ещё женщина сказала: «Батюшки видят душу человека». А я сама человек верующий. Ну я думала: «Пока дроны сбивают, мы не так боимся». А потом сильные ракетные обстрелы пошли. Вот я здесь, на вокзале, немножко помогала, — говорит белгородка.

«Я хочу жить как человек»

Елена устала жить на вокзалах. Она мечтает о том, чтобы получить жильё.

— Я устала бояться. Я всю жизнь боялась. Я в детстве боялась, сейчас боюсь. Я буду защищаться, добиваться жилья. Надоело всю жизнь терпеть это всё на себе. Из администрации одни отписки: приди-забери, приди-забери. У меня борьба. Я одна. Стараюсь что-то делать, стараюсь выжить. Я борюсь за выживание. Выживу ли я на этом вокзале?

Я хочу жить как человек. Домой прийти, чтоб у меня что-то было. Приготовить покушать как человек. Ходить в магазин как все. Мне положен отдых, я хочу получить жильё — даже пусть в деревне мне дадут, я там выживу, меня бабушки научили. Я деревенская. Охота, как люди, съездить на отдых, на лечение. Как человек жить. А я три года вот так мучаюсь. Иной раз сижу, реву — слёзы градом, — признаётся Елена.

Все вещи Елены Терещенко

Как реагируют власти на историю Терещенко?

Валуйская межрайонная прокуратура ответила Елене Терещенко, что у неё есть прописка в Пермском крае, поэтому свои жалобы она должна направить туда — в орган местного самоуправления. При этом в документе сказано, что заявление принимают «по месту жительства», а живёт женщина сейчас на белгородском вокзале.

В прокуратуре добавили, у Елены есть участок в Иркутской области. Белгородка же пояснила, что его отобрали родственники, поэтому она не может там жить.

В администрации Белгородской области Елену отказались записывать на приём к губернатору Вячеславу Гладкову, поскольку жилищные вопросы и пенсионные отчисления находятся не в его компетенции.

— В части записи на личный приём к губернатору Белгородской области сообщаем вам, что в соответствии с Федеральным законом от 2 мая 2006 года № 59-ФЗ «О порядке рассмотрения обращений граждан Российской федерации» и распоряжением губернатора Белгородской области от 12 августа 2015 года № 444-р «Об утверждении методических рекомендаций по работе с обращениями граждан и организацией в органах исполнительной власти, государственных органах Белгородской области», запись на личный приём к губернатору Белгородской области осуществляется по вопросам, относящимся к компетенции губернатора и правительства Белгородской области, после приёма у заместителей губернатора области по компетенции вопросов.

Разъясняем, что обеспечение жилыми помещениями нуждающихся малоимущих граждан относится к компетенции органов местного самоуправления... Учитывая, что вопрос относится к компетенции органов местного самоуправления, запись на приём к губернатору Белгородской области не представляется возможной, — заявили Елене Терещенко в управлении по работе с обращениями граждан и организаций.

Вот так и получается, что пока ведомства отвечают, что женщина должна обращаться в администрацию Пермского края, где у неё по документам прописка, а в приёмной губернатора объясняют, что вопросы, с которыми она обращается, — не уровня губернатора, Елена Терещенко вместе с крысами продолжает ютиться на железнодорожных вокзалах.