​Книжная полка. На какие современные пьесы о свободе советует обратить внимание театральный критик Павел Руднев?

Драматурги начали задумываться о свободе в 80-90-х годах XX столетия, то есть в основном это пришлось на постсоветское время. Свобода связана не только с чем-то позитивным, но и со спокойным принятием того, что тебе может не нравиться. Первой пьесой на эту тему была «Верона» Алексея Шипенко (18+), написанная в 1989 году. Весь сюжет построен на том, как герои — мужчина и женщина — смело делают то, что было не принято во времена Советского союза: они получают удовольствие от осознания того, что теперь свободны, они начинают раскрепощаться, доводя в итоге себя до самоубийства. Получается, что этот «запретный плод» и убил их.

Павел Руднев

Рассуждал о свободе в своих пьесах также и драматург № 1, которого таким считает Павел Руднев, Иван Вырыпаев. Этот автор обращался к попытке осмысления современной реальности, когда у человека из-за технических новшеств (например, интернета) потерян контакт с тем, что больше его, шире его, мощнее его — с природой, Космосом, Богом и другими вещами. Более того, он считает, что неограниченный выбор всего — фильмов, книг и даже места жительства — не гарантирует нам получение правильного, того, что нам нужно, а не того, что мы хотим.

В пьесе драматурга Дмитрия Данилова «Человек из Подольска» (16+) главный герой попадает в абсурдную реальность, где полицейские учат его чему-то новому, хорошему, полезному, хотя он ожидал, что ему будут подбрасывать наркотики, его будут истязать и ломать. Все его ожидания для него были нормой, но здесь она не работала. Это совершенно искажало происходящее в ХХ веке, где каждого «воспитывали» и учили, как надо себя вести только с помощью насилия. Пытался оценить роль насилия в формировании человека также и Эдвард Радзинский. Он считает, что покорность — это одна из важнейших мотиваций для насилия, то есть чем больше ты терпишь насилие, тем больше ты хочешь власти и насилия над другими.

Олжас Жанайдаров, драматург из Казахстана, живущий в России и пишущий на русском, в своих произведениях затрагивает тему мигрантов и их проблемы. В пьесе «Джут» действие происходит в 30-е годы XX века в период коллективизации, когда эта ситуация сказалась очень сильно на Казахстане. Фактически в драме рассматривается постколониальный и постимперский синдром. Глобализация для героя становится некой формой возмездия после всего пережитого: бедности и голода. Парадокс пьесы заключается в том, что если человек отказался от насилия по отношению к другому, он начинает нуждаться в насилии к себе. Это можно встретить не только в пьесе «Джут», но и в романе Джона Максвелла Кутзее «Бесчестье» .

А вот в пьесе довольно быстро набирающего сейчас популярность драматурга Алексея Житковского «Посадить дерево» (16+) совсем иная проблематика. Здесь отец показывает сыну-подростку его гендерную роль на примере посадки дерева. У них возникает конфликт: сын спрашивает у отца, зачем ему сажать дерево, на что отец — человек с богатым жизненным опытом — не может ответить. Он только раздражается от того, что сын не хочет беспрекословно следовать его «стратегии жизни». При этом ему сложно понять, что сыну может и не пригодится этот опыт, получение которого навязывает ему отец. Финал вечного конфликта «отцов и детей» не трагичен, но два мира, сталкиваясь, так и не дают ответа на вопрос: зачем?

Фото vk.com/posadit_derevo

Своё выступление Павел Руднев завершил рассказом о своём советском детстве. Он признался, что всегда наталкивался на критику старшего и младших поколений. Советский опыт перетекал в опыт России, то есть фактически провала в традициях не было, но случился огромный провал в поколениях. В театре это тоже нашло отражение: большинство современных драматургов занимается сохранением старых традиций, а в будущее почти никто не смотрит и не касается его в своих произведениях.

Справка «Фонаря»
Павел Андреевич Руднев — театровед, театральный критик, арт-менеджер, кандидат искусствоведения, доцент школы-студии МХАТ и ГИТИС, помощник художественного руководителя и ректора МХТ имени Чехова. Один из крупнейших исследователей современного театрального процесса в России.
В 1998 году окончил театроведческий факультет ГИТИСа по специализации «Современная драматургия». В разные годы был экспертом премии «Золотая Маска» и куратором программы «Маска Плюс», оценивал работы участников российских и международных драматургических конкурсов: «Евразия», «Кульминация», «Любимовка», «Ремарка» и других. Работал в газете «Дом актёра», «Независимой газете», журнале «Ваш досуг». В 2018 году Павел Руднев был программным директором театрального фестиваля «Толстой Weekend» в Ясной Поляне.

Лекция Павла Руднева

Бонус. Короткие отзывы на работы некоторых участников фестиваля «Наш кислород-2019» главного редактора «Фонаря»

«Она в отсутствии любви и смерти», ТЕ-АРТ

— Маленькое сценическое пространство расширяется до размеров города, где параллельно течёт своя жизнь: главная героиня с её странным ощущением реальности, музыканты, один из которых испытывает к ней чувства, молчаливый главный герой, мама с соседкой, забивающие внутреннюю пустоту бесплодными желаниями стать красивее. Не всегда понятно, кто из них становится центром действия, а кто остаётся фоном, но наверное для такого сценического пространства это и не нужно — жизнь идёт везде: где-то более событийно, а где-то более размеренно. Герои то спешат неизвестно куда, то медленно переходят из одного пространства в другое. Возможно, некоторые элементы можно сократить, и от этого ничего не изменится. Но с другой стороны — вся канва повествования сшита из противоречий, поэтому почему бы и нет?

M на G, театр-студия «ОкнО»

— «Отчего люди не летают как птицы?» Вечное катерининское в новой интерпретации от актёров театра-студии «Окно», которые пошли дальше и показали историю человека, который научился летать, но счастья ему это не принесло. Не сказать, что мне как зрителю было понятно всё, что хотел режиссёр, но то, что материал был интересный — точно.

«На Шостаковича, 5», театр лабораторного типа «S.T.E.R»

— Чем живут звукорежиссёры? То, что они способны мастерски передать треск палубы корабля с помощью свежего кочана капусты, — это понятно. Но что в их жизни есть ещё, кроме работы? Бытовая зарисовка из жизни звукорежиссёров «На Шостаковича, 5» — про это: про профессиональное и личное, и про личное на фоне профессионального. Хотелось бы побольше слышать, чем видеть в таком спектакле, но и даже этого хватает, чтобы заглянуть в мир пультов и микрофонов и понять, что там кипит своя жизнь и свои страсти.

Фото Ирины Дудки, vk.com/nash.kislorod

Coming out close it, DIY-театр

— Об этих вопросах принято молчать. Поэтому сама попытка поднять тему отношения к представителям ЛГБТ привлекла зрителей, но вот к форме и содержанию спектакля много вопросов. Найти оптимальный вариант сложно, поэтому, на мой взгляд, харьковчанам стоит ещё над ним поразмыслить.

«Ребёнок, поп, собака и ...», Самарский государственный институт культуры

— Север. Одиночество. Преодоление себя. Пахнуло настоящим антарктическим холодом с примесью смерти, благодаря жуткому образу Светы с того света. Это история русских людей, которые готовы делом служить Родине. Здесь нет места обидам и эгоизму, потому что с ними не выжить, зато есть место смелости и готовности к спасению товарищей любой ценой. Это пьеса про закалённое мужское товарищество, которое, скорее всего, потом перерастает в дружбу, закалённую суровой Антарктидой. Жаль только, что выходит так, что их «служение Отечеству» в итоге оказывается ненужным «новой России». Таким образом в пьесе Ульяны Гицаревой появились свои «лишние герои» — поп, ребёнок, собака и... капитан.

«Во власти женщины», «Концептуальный театр Панина»

— Концептуальный театр, на мой взгляд, подразумевает наличие каких-либо концептов. Но понять: а был ли концепт — после просмотра моноспектакля Александра Панина — сложно. Зато легко принять его историю про влюблённость. Мужчина, пытающийся понять, что он чувствует — интересный экземпляр. Добавим к этому обаятельность и харизму актера, и получим формулу спектакля, который точно должен понравиться девушкам.

«Макото», культурный центр «ХИТРОВКА» и театр «Опыты драматических изучений» (лауреат 2-й степени фестиваля; обладательница лучшей женской роли — Мария Беккер)

— Танец. Пьянящий, чувственный, прохладный, очищающий, словно четыре времени года. Японско-русская страдающая женская душа, для которой танец становится дверью в другой мир. «Макото», вряд ли, придётся по душе рационалам, потому что здесь нет места разуму — только чувствам. И необычный музыкальный инструмент становится проводником в этот мир. Не нужно видеть — достаточно слышать, чтобы поймать с героиней общую волну и оставаться с нею до конца спектакля.

«Человек из Подольска», «Театрик на Вековой» и PRO ART’S (лауреат 1-й степени)

Фото Василия Шопина, vk.com/nash.kislorod

— «Люби свой город, потому что он ничуть не хуже Амстердама». Есть те, кто готов тебе это доказать. Не бойся дубинок и оружия в их руках (наркотики тебе они тоже не подбросят!) — сегодня они готовы к твоему перевоспитанию, и используют для этого совсем другой арсенал, чтобы узнать, что ты любишь, и почему до сих пор не запомнил, какого цвета дверь в твоём подъезде, и не разглядел все 50 оттенков серого в зданиях, встречающихся на твоём пути на работу. Абсурд, врывающийся в жизнь на автомате, когда твои глаза совсем перестали видеть красоту окружающего мира. Три всадника абсурда — трио полицейских — и их самый способный ученик, который уже демонстрирует успехи в освоении их уроков. В их компании придётся очутиться и тебе, «человек из Подольска».

Не влюбиться в этот спектакль нельзя — он про нашу повседневную слепоту, чрезмерную рациональность и шаблонное мышление, которые способен разрушить только настоящий абсурд. Зато потом наступает прозрение. Понадобится ушат холодной воды, чтобы по-другому посмотреть на Белгород/Шебекино/Старый Оскол (и даже на Мухоудеровку!) — сходите на «Человека из Подольска» или почитайте одноимённую пьесу.

Этот материал взяли для постановки двое участников фестиваля — московский «Театрик на Вековой» и актёры пространства актуального поиска PRO ART’S. Конечно, калужская версия цепляет сильнее, но отдельные находки подкупают и в студенческой версии этого спектакля. Тот самый момент, когда два взгляда на один и тот же материал, — это интересно.

«Четвёртый», театр «Фабрика» (Гран-при фестиваля «Наш кислород-2019»)

— Божественный иммерсивный спектакль «фабричных» актёров. И дело здесь не только в том, что зрительница стала четвёртым героем постановки — «богом из машины». Высококлассные импровизации, доводящие зал до приступов смеха, злободневная проблема — вешать на людей ярлыки из-за цвета кожи, религии, половой принадлежности; замкнутое пространство, в котором ты находишься вместе с актёрами и не имеешь возможности выйти до тех пор, пока кто-нибудь не отыщет в словах или пространстве выход. Браво, Екатеринбург. Браво, «Фабрика»!

Фото Василия Шопина, vk.com/nash.kislorod